Избранное

— Сочли, как хозяйственный мужик… Но должность собачья… Как наши пришли, Варвара при всех мне в рожу плюнула, фашистским прихвостнем назвала. И — все. Загремел до пятьдесят четвертого года. За что? У нас в Погостье за всю войну ни одного мужика не высекли… В Голине вон и пороли, и вешали. Товарищ Крестов знает…

— Все так, Прохор Степанович… Но тут вашей заслуги нет. В Погостье они вели иную политику. Почему — это другой вопрос! — заметил Крестов.

— Я тоже мог зла натворить, если б хотел…

— Наверное, тогда бы мы с вами сейчас не беседовали.

Бывший староста остановился.

— Нужен я вам? — спросил.

— Нет, — ответил Крестов.

— Тогда всего вам счастливого, — кивнул и пошел в другую сторону.

— Про Олешко он ничего не знает… Повторил свои прежние показания, что немцы их вывезли, будто бы с целью подсадить в партизанские отряды, действовавшие в районе Дедовичей. Там целый партизанский район был, фашисты туда и не совались.

— А подпольщица? Были у нее?

— Был. Неудачно. Ночью в больницу увезли… Но я выяснил другое довольно странное обстоятельство: немцы делали обыск у Клыкова, когда он исчез, а потом объявили его предателем.

— Но, значит, он все-таки служил им, если… ему было что предавать?

— Это бесспорно. Все служили, в этом нет никакого сомнения.

— Чего же мы тогда?..

Кабинет небольшой, окна зарешечены. Я примостился у круглого столика, где графин с водой. Крестов — за своим письменным столом. В углу массивный сейф. Когда мы уходим обедать, Сергей Васильевич запирает его со звоном и ставит печать на фанерку с мастикой. Порядок… Обычно мы часа два работаем, затем устраиваем пятиминутный перерыв. Потом снова за документы… К вечеру начинают болеть глаза. У следователя военных времен был скверный почерк — он совершенно не заботился о том, что потомкам придется изучать все это… А бумага паршивая, чернила выцвели… Казалось, все в наших руках: дела, документы, архивы, — а поди извлеки суть. Многие факты нуждались в перепроверке… В дальние адреса пошли повестки с вызовом свидетелей… Они должны были явиться и повторить свои показания тридцатилетней давности. Или не повторить…

8

«Г. майору фон Барду

Донесение

По вашему заданию побывали на торфопредприятии «Назия» для выяснения, почему возникла забастовка. Причины выяснены. Главной из них является введение телесных наказаний. За октябрь месяц были подвергнуты физическому избиению и унижению рабочие Саркисов И. В., Саложенков Е. Я., Кузнецов П. Я. (67 лет), Щекин И. Н. … Кузнецов несколько дней не мог встать с постели. Кроме того, рабочих периодически бил по лицу фельдфебель Адольф Крашке. Питание некачественное, мясные продукты отсутствуют. Сахар выделяют 50 гр в неделю. В результате возникло стихийное недовольство. Зачинщиков не было, т. к. при этих условиях забастовка была неизбежной.

В. Олешко,

Е. Микерова»

На донесении неясным почерком была наложена резолюция на немецком языке и четко выведена подпись: «Майор фон Бард».

Я попытался разобрать его почерк.

— Не трудитесь! Есть перевод. Резолюция такова: «Факты возмутительные. Предлагаю сменить охрану». Что скажете?

— Принципиальный подход. В любом случае — благородно… Это, конечно, жест, но все же…

— А донесение?

— Девчонки отлично разделали их. Просто великолепно. Смелые девки, написали правду.

— Кстати, от любого агентурного донесения всегда требуют правды. Оно же секретное, — сказал Крестов.

— Фашистам нужна была правда?

— Ведомству Геббельса она была не нужна, а Канарису, которому подчинялся фон Бард, — пожалуй, нужна. Только я сомневаюсь, что в этом донесении — правда.

— Почему?

— В любой забастовке всегда есть зачинщики. Хотя бы один — он может выдвинуться стихийно, но он есть. И фон Бард не мог не знать этого.

— Что же означает его гуманная резолюция?

— Постой-ка… Где-то я видел еще один документ за его подписью. А вот… Но нет точного перевода.

Это был машинописный текст на хорошей бумаге с грифом абверкоманды. Смысл, который мне удалось уловить, был таков: фон Бард предлагал наложить взыскание на какого-то обер-лейтенанта за то, что тот, командуя расстрелом пятнадцати русских, допустил отступление от инструкции. Нарушение инструкции, по мнению фон Барда, выражалось в том, что (следовали пункты):

A. Расстрел производился в непосредственной близости от населенного пункта.