Избранное

Не плачь, мой певец одинокой,
Покуда кипит в тебе кровь.
Я знаю: коварно, жестоко
Тебя обманула любовь.

Я знаю: любовь незабвенна…

Но слушай: тебе я верна,
Моя красота неизменна,
Мне вечная юность дана!

Покроют ли небо туманы,

Приблизится ль осени час,
В далекие, теплые страны
Надолго я скроюсь от вас.

Как часто в томленьях недуга

Ты будешь меня призывать,
Ты ждать меня будешь, как друга,
Как нежно любимую мать!

Приду я… На душу больную

Навею чудесные сны
И язвы легко уврачую
Твоей безрассудной весны!

Когда же по мелочи, скупо

Растратишь ты жизнь и – старик –
Начнешь равнодушно и тупо
Мой ласковый слушать язык, –

Тихонько, родными руками,

Я вежды твои опущу,
Твой гроб увенчаю цветами,
Твой темный приют посещу,

А там – под покровом могилы –

Умолкнут и стоны любви,
И смех, и кипевшие силы,
И скучные песни твои!

5 мая 1859

Санкт-Петербург

«Ни веселья, ни сладких мечтаний…»

Ни веселья, ни сладких мечтаний
Ты в судьбе не видала своей:
Твоя жизнь была цепью страданий
И тяжелых, томительных дней.
Видно, Господу было так нужно:
Тебе крест он тяжелый судил, –
Этот крест мы несли с тобой дружно,
Он обоих нас жал и давил.
Помню я, как в минуту разлуки
Ты рыдала, родная моя,
Как, дрожа, твои бледные руки
Горячо обнимали меня;
Всю любовь, все мечты, все желанья –
Всё в слова перелить я хотел,
Но последнее слово страданья –
Оно замерло в миг расставанья,
Я его досказать не успел!

Это слово сказала могила:

Не состарившись, ты умерла,
Оттого – что ты слишком любила,
Оттого – что ты жить не могла!
Ты спокойна в могиле безгласной,
Но один я в борьбе изнемог…
Он тяжел, этот крест ежечасный,
Он на грудь мне всей тяжестью лег!
И пока моя кровь не остынет,
Пока тлеет в груди моей жар,
Он меня до конца не покинет,
Как твой лучший и символ, и дар!

24 мая 1859

Павлодар

Маю

Бывало, с детскими мечтами
Являлся ты как ангел дня,
Блистая белыми крылами,
Весенним голосом звеня
Твой взор горел огнем надежны
Ты волновал мечтами кровь
И сыпал с радужной одежды
Цветы, и рифмы, и любовь.

Прошли года. Ты вновь со мною,

Но грустно юное чело,
Глаза подернулись тоскою.
Одежду пылью занесло.
Ты смотришь холодно и строго,
Веселый голос твой затих,
И белых перьев много, много
Из крыльев выпало твоих.

Минуют дни, пройдут недели…

В изнеможении тупом,
Забытый всеми, на постели
Я буду спать глубоким сном.
Слетев под брошенную крышу,
Ты скажешь мне: «Проснися, брат!»
Но слов твоих я не услышу,
Могильным холодом объят.

1859

«Когда был я ребенком, родная моя…»