Избранное

август 1984

(«Приклеен на дорожке лист каштана»)

Приклеен на дорожке лист каштана,
и тучи посерелые в окне,
и мнится, что во всей природе долгоштанной
нет ничего навеянного мне.
Не шевелюсь вблизи великого окошка,
торчат деревья как последний стыд,
и только листьями покрытая дорожка
в глазах истерзанных всё время мельтешит.
И желтенькое это мельтешенье
рябит в глазах до боли головной,
и как же мало в этом утешенья,
которое еще живет со мной.
Живет оно насмешливо, как прежде,
хоть режь его на черствые куски,
и тучи серые, подобные невежде,
готовы лопнуть от глухой тоски.
Еще живу, еще гляжу я в оба
прискорбных глаза на закате лет,
и донимает грозная хвороба,
поднявшаяся как слепой скелет.
Еще живу и жизнь жую свою же
беззубую, средь полной тишины.
Мне зябнется с утра в октябрьской этой стуже,
и жду, как откровения, жены.

26 октября 1984

Недатированные публикации разных лет

СТАРЫЙ ГОРОД

Осенний полдень дымчато-хрустален,
и счастье за углом в полуверсте.
Трепещет как пятнистый парус Таллинн,
и камни стали словно на холсте.

А в Кадриорге небо так ветвисто,

что в клочья раздирает синеву.
И грустно зеленеет Олевисте,
как моховая древность наяву.

И я как старый город, и пока мне

еще не отряхнуться от судьбы.
Я в старом Таллинне хожу по камни,
как ходят в бор по крепкие грибы.

СЛУШАЯ СОНАТУ

Играешь в жизнь, не глядя в ноты.
Бежит соната наизусть.
Хохочет трель. Но всё равно ты
в игру подбрасываешь грусть.

И вот до грани безразличья

доходит звук, как тайный знак,
и грохает тоска мужичья,
как бы по клавишам кулак.

В сонате легкой канонада

кому же может угождать?
Того, что есть, не больно надо,
а чего нет — так туго ждать!

И трет хомут, туга подпруга,

скрипит телега без колес.
И не выходишь ты из круга
забот и звуков, дум и слез.

(«А так — какой мне интерес»)

А так — какой мне интерес,
топорщась и топырясь?
На! Как арбуз меня — на взрез,
а хочешь — и на вырез.

Бери скорее алый кус,

не бойся подавиться!
Пусть на тебе я зарекусь
отныне зреть и злиться.

Ну а сама ты — на отрез,

навыверт и навылет.
Тебе, свались оно с небес,
и счастье опостылит.

В обузу буду? Обойдусь!

Сойдет и без арбуза.
И с плеч долой, как грустный груз,
на то ведь ты и Муза.

(«Хорошо поворожить»)

Хорошо поворожить
во цвету под вишнями,
да не шибко споро жить
с годиками лишними.

Хоть бы их помалу деть,

а куда — не станется.
Дал бы бог помолодеть —
знал бы, как состариться.

(«Не болит и не хворается»)