Избранное

Решено – а что решено?
Сквозь холщовое решето
манна упругая сыплется вниз,
где сумрак, голь и ржав барбарис.

Ещё денёк ложится на дно.
Оконце к ночи зачернено.
Ни шагу вперёд, ни пяди вспять.
Папироску смять да ложиться спать.

…Через волок лет во сырой земле
ни за что не будет так хорошо,
как теперь на сухих простынях в тепле,
где на стёклах осенних дождей крюшон.

Красновата пена дождя в ночи.
Много днём кричишь, по ночам молчи.

Говорят, живём на земле в аду,
и, увы, правы: к сорока сгорим.

Выбирай во сне по душе звезду
и заранее назовись родным.

2

Первых подснежников сонный букет.
Завал на столе. Ни да, ни нет.
Земля ощутима не в ширь, а в глубь.
За каждый аршин – серебряный рупь.

Апрельских вьюг голубой металл.
И я одиночество тоже знал.
Я твердо помню черневший днём
дворец Кускова гнилым бревном.

Журился грач, и журчал ручей,
который вотще затихает тут,
где дни – в отличие от ночей —
проходят в спячке, к подушке льнут.

Судьбы цепочка – к звенцу звенцо —
ледяным огнём опалит лицо.

Рассвет придёт – укажу на дверь.
Ночь разложила костры Ковша,
как будто в знак, что ещё теперь
тебе открыта моя душа.

1976

Пробуждение

То ли прислушался
$$$$$$$$$$$$$$$$$$к дальнему возгласу, звуку,
иль примерещилось? – по деревянному стуку,
свету морозного парника…
То ли откинул во тьму незадачливо руку,
и затекла без уютной лощины щека;

вот и лишился
$$$$$русалочьих прелестей вьюги
на белоснежной раскидистой лапе лесной,
тихих теней за зелёным окошком Калуги,
чая с варением, рыбинских фиников скуки,
сна
$$$под коломенской густо-багряной луной.

1976

«Невидимый ветер ракиты испод серебрит…»

Невидимый ветер ракиты испод серебрит.
Кудлатая туча затмение солнцу сулит.

И падают капли на дранку, на ветви, в траву,
а ветер, играя, опять приоткрыл синеву.

Когда пацаном я в сенях полутёмных робел,
на солнце валялся, вокруг себя слепо глядел,

к нам бакенщик старый пришёл, громыхая ведром,
где пленная стерлядь дышала боками и ртом.

…Теперь я не тот; и вокруг себя зорко гляжу,
всё вижу, всё знаю, искусные речи вяжу.

Знать, скоро на веки положат тяжёлый медяк.
И бакенщик старый введёт меня в ивовый мрак.

1976

«Прошлое – явь, грядущее – явь…»

Прошлое – явь, грядущее – явь,
а настоящее – сон.
А если не так, попробуй поправь,
в прошлом влюблён, в грядущем влюблён,
а теперь уходи, оставь.

В прошлом – всплески воды, трава,
в грядущем – залежи звёзд.

А вот теперь больна голова,
и страх «качает свои права»,
и на сердце – мёртвый нарост.

1976

«Этого домика нет. Только сад поредевший…»

Памяти Л.С. Соколовой