Избранное

Тебе это нравится, что ли, чудак?
Поэты кругом. Остряки.
И вместо пустыни и солнца — коньяк,
Нарзан — вместо горной реки.

И долго ты жить собираешься так?
Ну, умник, ответь! Изреки!

1939

«Мне — жизнь и смерть. Тебе — одна забава…»

Мне — жизнь и смерть. Тебе — одна забава.
Закат. Конец томительного дня.
Как много отнято. А ты вдобавок
И мужество украла у меня.

Ужели я такой судьбы достоин?
Среди войны какой придумал враг,
Чтоб вышел не ревнивец и не воин,
А просто грустный, мнительный дурак?

Но от щедрот своих или из чувства
Добра и Материнства, ты опять
Мне оставляешь в жизни два искусства
Два утешенья: пить и умирать.

14 декабря 1939

Теплоход «Сибирь»

В поезде

Вот отдых твой: здесь нету даже писем,
А только поезд — сквозь песок пустынь
Ты одинок — и, значит, независим.
Сядь, покури и от страстей остынь.

Там — за окном вагона-ресторана —
Песок, нагретый солнцем. Тишина.
И для тебя уже совсем не странно,
Что существует на земле она.

А ночью — все по-старому. И снова
От прошлого избавиться нельзя,
Опять проходят в сумраке суровом
Потерянные годы и друзья.

Порой поверить трудно, сколько вздору
Идет на ум. А ты — гляди во тьму,
Не спи всю ночь, броди по коридору,
За все плати искусству своему.

1939

Бессонница

— Чего тебе надо от девочки этой?
Смятения, грусти, заплаканных глаз,
Тревоги, хотя бы и в рифмах воспетой
Впоследствии? — Ладно. Я слышал не раз.

Веди меня мучить в бессонный застенок,
Затем что и в этот раскаянья час
Есть в горечи маленький, подлый оттенок
Тщеславия. Вот тебе все. Без прикрас.

1938

Тринадцать стихотворений

Воспоминание

Без отдыха, без совести,
Не спит моя душа —
Работает бессонница,
Мне память вороша.

Но все воспоминания
В одно свела она:
Там тоже утро раннее
Венчает ночь без сна.

Весна

Последняя — первая
Будет она —

Святая и грешная
Наша весна.

И сбудутся все —
Что придумала ты —

Святые и грешные
Наши мечты.

И вместе с природой
Возвысится вновь

Слепая и зрячая
Наша любовь.

Ожидание

Опять считать часы, минуты
До возвращенья твоего
И что-то говорить кому-то,
Не зная толком для чего.

И все ж я не кляну нимало
Жизнь, что порою тяжела, —
Она опять иною стала
И больше смысла обрела.

Остров Святой Надежды

Все то, что раньше с нами было,
Не существует. И теперь
Само грядущее открыло
Нам предназначенную дверь.

Войдем ли мы в нее как люди,
Борцы, любовники, друзья?
Ужели в жизни, той, что будет,
За счастье биться нам нельзя?

Скорая помощь

Знала бы — разбилась в доску
И взяла, сейчас, вблизи,
Нашу нищенскую роскошь —
Ленинградское такси.

И, собрав святые силы,
Позабыв про все дела, —
Может быть, похоронила,
А быть может, и спасла.

«Я еще иногда залюбуюсь тобой…»