Избранное

— По-моему, тоже, — сказала Вера Владимировна.

— Конечно! Это же аксиома взаимовыгоды, круговая порука ее. То, что выгодно мне, работнику, должно быть выгодно предприятию, а то, что выгодно предприятию, — должно быть выгодно государству. Следовательно, наступает пора всепроникающей экономической инициативы, когда и предприятие, и вышестоящие над ним инстанции управления должны объединять свои пожелания, ища оптимальный результат. Но… Ох уж это проклятое «но»… Я ведь сегодня-то у министра не выдержал, Вера Владимировна, и, по правде сказать, сорвался… Надоело, понимаете, играть в кошки-мышки! Мы же с Сорогиным друг друга почти наизусть знаем… Ведь не один пуд соли за эти годы съели, а он меня, как приготовишку, вздумал пытать — ну почему это я, мол, не выступил, не проявил, так сказать, инициативу первым?.. Тьфу, простите. Мне стало противно. И я задал Сорогину вопрос в лоб: а почему же ты, зная про наши невеселые на комбинате дела, сам, первым, не начал на совещании этот разговор?.. Ведь если уж на то пошло, то мы, предприятие, и без того отвечаем за все. Да, да — за все!.. В этом, если хотите, исключительное положение и особая роль предприятия по сравнению с любыми вышестоящими над ним управленческими инстанциями. Они-то ведь непосредственного участия ни в производстве, ни в реализации готовой продукции не принимают. И мало того, не несут даже финансовой и юридической ответственности по обязательствам руководимого ими сверху предприятия. Вот так-то, милая Вера Владимировна… Их основной вид продукции — своевременные и продуманные решения. А Сорогин любит повыжидать… Вот и получается у нас ерунда: мы, на предприятии, ждем инициативы сверху, а в министерстве, наоборот, снизу… Иван кивает на Петра, а Петр на Ивана. И в результате даже виноватых не сыщешь. Все виноваты, понимаете. Все… — «и я в том числе» — не договорил Михеев, ему сделалось жарко: он почувствовал, как кровь горячо нагревает щеки и уши… Михеев вздохнул и упрямо мотнул головой. — В общем, Вера Владимировна, я считаю, что сегодня, как никогда раньше, необходимо скорейшее устранение недостатков в самом содержании норм хозяйственного права. И для этого нужны радикальные меры. Прежде всего — четкая кодификация хозяйственного законодательства, то есть издание обобщающего закона типа хозяйственного кодекса или основ хозяйственного права, где будут решены важнейшие вопросы регулирования хозяйственных отношений как по горизонтали, так и по вертикали. Мне думается, Вера Владимировна, что это позволит расширить прежде всего права крупных производственных единиц — объединений, комбинатов. Бояться тут нечего. Это ни в коем случае не подорвет дефективность планирования. Наоборот, если комбинат получит право на корректировку дополнительных заданий, которые порой авторитарно включаются нам в план вышестоящими инстанциями, то это сработает только на пользу общего дела. Ведь, согласитесь, если до предприятия доводится план, не согласованный по всем показателям, то этим нарушается закон. Ведь так?

— По-видимому, так, — сказала Вера Владимировна.

— Во-от… А юридически воздействовать на вышестоящий орган мое предприятие не может. Приходится исполнять, что приказано. Поэтому я и считаю, что надо быстрее и законодательно запретить вышестоящим органам доводить до предприятий план, не согласованный по всем показателям. Дополнительные задания, как мне кажется, должны устанавливаться двумя путями: либо включением в основной план, но с обязательной корректировкой их на комбинате, за счет имеющихся у него резервов, либо без включения в основной план, но тогда только с согласия комбината или объединения. Короче, Вера Владимировна, как это ни странно, но в расчетах Кряквина подытожены мои же собственные раздумья. Да, да… Вот ведь в чем собака зарыта! И вот почему мне так тошно сделалось после того, как я ознакомился с этими расчетами… Мне стало стыдно. Понимаете, стыдно… Ведь я все эти годы дрался за концентрат, как за свою жизнь. И когда меня спрашивали: дашь столько-то, надо, — я отвечал: дам! — Михеев поднес к лицу кусок хлеба. — Я не мог иначе. Не имел права. И любой ценой добивался своего… Любой, Вера Владимировна! И вот он — результат… Кряквинские расчеты. Документ, в первую очередь обвиняющий меня. И — безжалостно…

— Так в чем же их суть, этих «кряквинских расчетов»? — спросила Вера Владимировна.