Избранное

Красное солнце из моря всходило
В горную дымку. Теплела земля.
Черная лента асфальта кружила,
Резво сбежав в золотые поля.

Редкий кустарник в подножье вершины.

Старая башня на горной скале.
Тихо. И призраком тень от машины
Ткет тишину на дорожной петле.

Выше и выше сквозь камни и скалы,

Через мосты высыхающих рек,
Вкруг объезжая обрывы, обвалы,
Где не селился давно человек.

Вьется асфальт, как змея, серпантином,

Из-под колес убегает земля,
Яркое солнце большим властелином
Кругом обходит златые поля.

В красной земле забелели строенья,

Желтые церкви в зеленых лозах,
И за уступами, как приведенья,
Прячутся замки Альгамбры в садах.

Строгие камни. Простые объемы.

Хрупкая тонкая вязь на стенах.
Рыбы в прохладном густом водоеме
Чертят тенями следы на камнях.

Дворик. Фонтан на двенадцати зверях,

Мирные львы охраняют покой.
Гладь водоема. Здесь можно поверить
В мир просветленный, гуманный, простой.

Ясный, как синее знойное небо,

Чистый, как мрамор. Прозрачный, как сон.
Вечный, как солнце. И с запахом хлеба.
И непреложный, как древний закон.

1995

Раннее лето. Кенсингтон парк

Я растворяюсь в лето. Ухожу
В листву деревьев, птичий перезвон.
Тенистыми аллеями брожу.
Смыкает надо мною своды крон

Старинный парк. Тяжелые стволы,

Как стражи, охраняют тишину.
Высоких лип могучие главы
Закинуты в пространства глубину.

Лучи косые зелень золотят,

Синеет небо в перьях облаков,
И странною мелодией звучат
Глухие отзвуки людских шагов.

По глади серебристого пруда

Неспешно белый лебедь проскользит,
И пестрой рябью темная вода
Расходится от плавающих птиц.

Цветным узором через сеть аллей

Проносится компания ребят,
И, рассекая тень от фонарей,
Их ролики по гравию шуршат.

Смеркается и всех заворожил

Парк, погруженный в легкий летний сон,
И лишь былым величием застыл
В орнаментах решеток Кенсингтон.

1997

Паром