Избранное

Когда молодой водитель, погрузив продукты, влезал в машину, управляющий что-то шепнул ему на ухо. Не обратив на это внимания, Исана сел рядом с ним. Из центра города они поехали по автостраде, идущей на северо-запад, но, видимо, где-то впереди случилась авария, так как их сторона была забита машинами, а на противоположной не было ни одной. Из-за палящей летней жары ни на тротуарах, ни на пешеходных виадуках не было ни живой души. Город — как накануне атомной войны. Люди, побросав дома и имущество, бежали из города, спасаясь от атомной бомбардировки, — обратился Исана к душам деревьев и душам китов. Он хотел то же самое сказать сидевшему рядом с ним молодому человеку, но тот держался неприступно и явно не был расположен его слушать. С тех пор как началась его отшельническая жизнь, Исана не поддерживал отношений с посторонними, и он подумал, что, кроме Такаки и его товарищей, вся остальная молодежь под стать этому водителю. Но, с другой стороны, молчание молодого человека вполне естественно: воздух, влетавший в окно, которое из-за жары пришлось открыть, был насыщен выхлопными газами, и он из последних сил управлял машиной, и его потное лицо было в грязных потеках. У Исана по-прежнему звучали в ушах стоны Кэ, и у него не было иного выхода, как снова обратиться к душам деревьев и душам китов. По его лицу тоже ползли грязные струйки пота.

Запершись с сыном в атомном убежище, я, как поверенный лучших обитателей земли, которых люди стремятся истребить, намеревался встретить последний день человечества. Мы с сыном тоже должны погибнуть, однако это никогда меня не беспокоило. Но теперь, когда я еду по вымершему, как после атомной войны, городу, я все яснее ощущаю привлекательность плана Свободных мореплавателей — крушить все машины подряд. Но сейчас у меня возник еще более агрессивный план! Носясь по городу, который вот-вот должен подвергнуться атомному нападению, я, как поверенный китов, обитающих в море, и деревьев, растущих на земле, буду давить людей в возмездие за содеянное ими — вот в чем смысл моей отшельнической жизни. Я провозгласил себя поверенным китов и деревьев потому, что нахожусь на земле вместо китов и способен передвигаться вместо деревьев, и я противопоставил себя всему человечеству. Если бы сейчас вел машину не этот тупой и упрямый юнец, а кто-либо из Свободных мореплавателей, и сегодняшний день был бы последним днем мира, мы устремились бы вперед, продираясь сквозь эту автомобильную пробку, помчались бы наперерез встречным машинам и наказали бы людей, слишком поздно подумавших о спасении. И еще до того, как все рухнет и небо осветится пожарами, мы возвестили бы громогласно: грядем!..

Через два часа фургон подъехал к убежищу, и молчавший всю дорогу водитель выскочил из машины, открыл заднюю дверцу и сгрузил на обочину продукты. Такаки с ребятами почему-то не появились. Не появились они и после того, как фургон скрылся в раскаленной дымке. На развалинах киностудии, где все уже было разрушено, снова пылал огромный костер, густо стлался кроваво-красный дым; там виднелось человек десять рабочих. Скорее всего, Такаки приказал не выходить, чтобы рабочие не смогли определить, сколько ребят прячется в железобетонном убежище. Наверно, это была также и предосторожность против полицейских, несомненно рыскающих поблизости. Поэтому и Исана следует проявлять осторожность. Видимо, объявлено чрезвычайное положение. Прозвучавший в ушах стон Кэ Исана воспринял как предостережение.

Глава 18 ВСПЫШКА ЧУВСТВЕННОСТИ (3)