Полвека на свете я прожил, друзья,Со старостью совесть моя охладела.И тает — о господи! — сила моя,И точат несчастья недужное тело.Мне горько — я истину мало любил.Кончается жизнь, но не гаснет мой пыл,И духом я тот же, что в юности был,Да жаль: борода у меня поседела.А сердце мирская влечет суета,И очи мне женская жжет красота,И кривдой мои одержимы уста,И страсти толкают на черное дело.И если откажет мне в помощи бог,Куда мне бежать от предсмертных тревог?Я — суетен, правде служить я не мог,И ранняя вера моя оскудела.Не верю звезде моего бытия,Черна, словно уголь, недоля моя,Покинуло счастье родные края,Душа моя тщетно проснуться хотела.Судьба моя бурной и страстной была,Дурные порой совершал я дела;Прости меня, боже, пока не дошлаМоя многогрешная жизнь до предела.Фраги задыхается в лютом огне,Скорбит о себе, как скупец о казне:И страх и надежды гнездятся во мне.Души моей жертвою ада не делай!
Да будет нам спутником отчий народ,Когда мы и впрямь поведем караван!Доверимся Ною средь пенистых вод,Дорогу держа на седой океан.Нам древние горы поклонятся вслед,На родину ветер помчится чуть свет, —Когда принесет он от милой ответ,Певучее имя впишу я в дестан.Я стар. Я поистине много скорбел.Судьбою запродан мой светлый удел.И те пятьдесят неминуемых стрелОстались в душе, изнемогшей от ран.Мне были примером Тахир и Фархад[73].Безумец — я в пламя лечу наугад.Крыла у меня за спиною горят, —Умру — не узнает Менгли, мой султан.Я славлю владычицу мира Менгли,Я кличу подругу мою издали.Страданья разлуки мне печень сожгли.А слава Менгли полонила Иран.В скитаниях помни родимый народ,Язык обуздай, избегая длиннот;Готовься, Фраги, собирайся в поход!Купцы направляются в Мазандеран…