Избранное: Стихотворения. Поэмы. Переводы

Что делать мне? Как не рыдать,
Когда мой свет закрылся тучей?
Что делать мне? Как не страдать,
Когда на сердце пламень жгучий?

В плену мой брат, наперсник мой.

Как возвратить его домой?
И счастье в сумрак неземной
Уносится звездой падучей.

И, сострадая мне, друзья

Глядят, как вянет жизнь моя
И гибну я, песок поя
Всегдашних слез росой горючей.

Мужи достойные сошли

В объятья матери-земли,
И руки вкруг меня сплели
Разлука и неверный случай.

Плачь иль не плачь — настанет срок —

И ставку выиграет рок.
Бегу, — меня, сбивая с ног,
Хватает жребий неминучий.

Вращается небесный свод,

Проносится за годом год,
За жизнью — жизнь, за родом — род,
И торжествует вихрь летучий.

Зачем душа моя скорбит?

Я был свидетелем обид.
Судьба ничтожного щадит, —
Исходит кровью муж могучий.

Я рыскал по чужой земле,

Я стал собакой в Кербеле,
Но рок меня настиг во мгле
И впился в плоть, как терн колючий.

Шел день за днем, за часом час,

Мой ныл охотничий погас…
С руки не рвется бехрибаз[113],
Нет у меня стрелы певучей.

Смотрите: строится чертог;

Мое чело — его порог.
Мне жилы вскрыл строитель-рок,
Чтоб замесить песок зыбучий.

Махтумкули — полуживой,

Сраженный силой роковой —
В слезах взывает сам не свой:
О сжалься, пощади, не мучай!

Поиски брата

Ушел Абдулла, но торговец захожий
Вернул мне надежду, пути указав.
Я — Кайс, я скитался у горных подножий
И понял, что был мой указчик не прав,

И стал я по воле тоскующей крови

Меджнуном, угрюмо нахмурившим брови;
И дети Корана забыли о слове,
Презренного идола богом признав.

И стан мой согнулся, и сгинула сила;

Напиток мой — желчь, и жилище — могила.
Так пепел Меджнуна земля поглотила —
Кормилица роз и поилица трав.

Мне огненным шелком окутало плечи,

Иду без кровинки в лице и без речи.
Дворец возводил я, тоскуя о встрече,
И рухнули своды: нечистый лукав!

Бессильная птица зажата в ладони,

Никак не стоят, вырываются кони,
И некуда больше бежать от погони,
И воин хватает меня за рукав.

Теперь для Фраги все на свете едино,

И нет мне возврата, и нет мне помина.
Друзей моих вдаль увлекает Медина,
Один я остался, на землю упав.

Лебеди