Избранное. Тройственный образ совершенства

XIV

Что же такое этот стержень души человеческой, что такое Бог и вера в Него? Первый псалом, тот, что начинается словами: «Блажен муж, который не ходит в совет нечестивых», ясно отвечает на эти вопросы. Он определяет веру чисто психологически: верующий отличается от неверующего характером своей душевной жизни; в верующем душевная жизнь совершается закономерно; оттого всякое его чувство и всякий помысел существенны, плотны, конкретны, и все вместе располагаются в стройном порядке, почему и вовне получается благообразие и удача. Там же, где нет веры, нет и духовной закономерности; чувства и мысли неверующего случайны, несущественны и нестройны, подобно беспорядочным грезам или мятущимся призракам. Вот это представление о нормальном состоянии верующего духа, сообщающем всей душевной жизни закономерность, выражено в первом псалме: благочестивый будет «как дерево при потоках вод, которое приносит плод свой во время свое и лист которого не вянет; и во всем, что он ни делает, успеет. Не так нечестивые; но они – как прах, взметаемый ветром»{161} То же разумение веры вынесли пророки из глубины народного духа на свет сознания в полном согласии между собою.

Есть, говорят они, две правды: Божья правда, истинная, и человеческая, ложная; правда объективная, единая для всех, и субъективная, личная правда каждого отдельного человека. Праведность в том, чтобы жить по Божьей правде; праведность определяется так: «бояться Господа», «служить Ему», «слушать гласа Его», «ходить вслед Господа», «ходить пред Богом всем сердцем своим», «ходить пред лицом Его в чистоте сердца», «идти путями Господа», «делать угодное пред очами Его». Смысл всех этих терминов один: отречение от личной воли. Только это нужно Богу – самоотречение. «Вот на кого Я призрю: на смиренного и сокрушенного духом и на трепещущего пред словом Моим» (Второис. LXVI 2). Напротив, единый грех человека – жить по своей воле, «водиться своим духом» (Иезек. XIII 3), «идти по пути сердца своего» (Второис. LVII 17), «избрать собственные свои пути» (ibid. LXVI 3), «судить по взгляду очей своих и решать дела по слуху ушей своих» (Исайя XI 3), «ходить по упорству сердца своего» (Иерем. IX 14); единый, тягчайший, смертный грех, нестерпимый для Бога. Бог обещал Гедеону победу над мадианитянами; Гедеон выступил со всем войском, и Бог говорит ему: «Народа с тобою слишком много, не могу Я предать мадианитян в руки их, чтобы не возгордился Израиль предо Мною и не сказал: “Моя рука спасла меня”; и когда Гедеон по слову Бога отобрал из народа десять тысяч, Бог и это количество признал чрезмерным и велел произвести вторичный отбор, пока не осталось всего триста: «Этими тремястами спасу вас» (Суд. VII 2–7), и это была милость, что Бог остерег Израиль от неминуемой кары за грех самоуверенности, потому что за этот грех нет ни прощения, ни пощады. Ассирийский царь – жезл Божьего гнева, исполнитель Божьей кары, – но он мнит себя творцом своих дел; он говорит: «Силою моей руки и моею мудростью я сделал это, потому что я умен: переставляю пределы народов, и расхищаю сокровища их, и низвергаю царей с их престолов, как исполин; моя рука захватила богатства народов, как гнезда; и как забирают оставленные в них яйца, так забрал я всю землю, и никто не пошевелил крылом и не открыл рта и не пискнул». И вот, когда он совершит предназначение, Бог скажет: «Посмотрю на успех надменного сердца царя Ассирийского и на тщеславие высоко поднятых глаз его»; и скажет: «Величается ли секира пред тем, кто рубит ею? пила гордится ли пред тем, кто двигает ею»? За эту дерзость Господь вложит свое кольцо в его ноздри и свои удила в его рот, и возвратит его назад тою же дорогою, какою он пришел, а потом накажет его страшной казнью, так что «от души до тела» ничего не уцелеет в нем (Исайя X 519, XXXVII 22–29). Устами пророка Софонии Бог грозит: Он со светильником осмотрит Иерусалим и выберет тех, которые сидят на своих дрожжах и говорят в сердце своем: «Не делает Господь ни добра, ни зла»; за это Бог обратит их богатства в добычу и дома их в запустение (I 12–13).