Избранное в двух томах. Том 2

спускается парашютист в оранжевом одеянии, как он лежит недвижимо после

приземления, как, наконец, за ним приезжают, кладут в автомашину, вездеход

или вертолет и увозят. Любой случайный наблюдатель уверенно скажет:

«Убился!»—и будет железно придерживаться этой версии. Вот вам и исходный

пункт возникновения того, что называется слухами. Л дальше они, дело

известное, распространяются по геометрической прогрессии.

Не знаю, да и не берусь проверить, насколько прав я был, конструируя

подобные предположения.

167 Но слухи о советских космонавтах, якобы летавших в космос ранее Гагарина

и погибших при этом, — такие слухи возникали.

Даже в иностранной печати фигурировали осторожные (типа «говорят. .») сообщения о гибели пяти советских космонавтов <<во время неудавшихся

попыток полета человека в космос». Именно пяти, не больше и не меньше, ибо, как известно, ничто так не прибавляет любому, самому невероятному сообщению

достоверности, как цифра, число.

Когда я писал эту книгу, то слышал только о названных «пяти погибших

космонавтах». Вскоре, однако, понял, что возможности мировой прессы сильно

недооценил. Разные авторы в разных газетах и журналах разных стран принялись

энергично «развивать тему» и назвали в общей сложности уже не пять, а без

малого два десятка «погибших советских космонавтов» (нелегкий труд собрать

все эти публикации воедино взял на себя Я. Голованов). Иногда назывались

только фамилии, иногда же разворачивался целый детективный сюжет, вроде

такого: «Настоящий космонавт погиб при попытке совершить космический

полет, а Гагарин несколько дней спустя стал играть его роль».

Что толкало авторов подобных небылиц на их сочинение? Наверное, прежде

всего, недоброжелательное отношение к нашей стране в сочетании с

элементарной непорядочностью. Это было ясно, как говорится, с первого взгляда.

Но, подумав, я пришел еще к одному соображению: если бы мы сами не

«темнили», а своевременно сообщили во всеуслышание о готовящемся полете

«Востока», как это прочно вошло в практику сейчас, почвы для

недоброжелательных измышлений да и просто для недоверия к нам не оставалось

бы. Но факт есть факт: слухи о наших космических делах ходили за рубежом

всякие. И добро бы только за рубежом!. К сожалению, не раз приходилось

слышать нечто подобное и дома, у нас.

Я был в доме отдыха в то холодное январское утро, когда мы узнали о

катастрофе — о ней в этой книжке уже упоминалось, — в которой погибли три

американских космонавта.

Это печальное событие, естественно, привлекло всеобщее внимание и

широко обсуждалось. Комментария высказывались самые разные, но многие — с

упором на «вот уж не ожидали!».

168 — Нет, хоть оно и очень невесело, но ожидать этого приходилось, — сказал

я. — Кто-то должен был этот грустный список открыть. Потому что нет и не

может быть такого средства передвижения, которое было бы абсолютно

безопасным. И поезд, и самолет, и даже велосипед.. А уж об автомобиле и

говорить нечего! Почему мы должны ждать от космоса, чтобы он был

исключением?

И тут один из собеседников поддержал меня. Но поддержал так, что я за

голову взялся! Лучше бы уж не поддерживал!

— Так ведь и у нас это было,— сказал он.— Только мы не сообщали.

И сколько я ни клялся, что все это сплошная лица, беспочвенные сплетни, мой собеседник упорно стоял на своем.

Потом я сообразил, что, видимо, до него дошли в искаженном виде слухи о

гибели в барокамере слушателя отряда космонавтов В. В. Бондаренко в марте

того же шестьдесят первого года. Обстоятельства его гибели действительно были

сходны с тем, что случилось у американцев, — тоже пожар в замкнутом

помещении в атмосфере, перенасыщенной кислородом. Но никакого отношения к

попытке совершения полета в космос несчастье с Бондаренко не имело. Для него

такой полет был перспективой еще весьма и весьма далекой. . Но — снова! —

объяви мы об этом трагическом происшествии — и никаких слухов не было бы.

Да, тысячу раз прав был дважды Герой Советского Союза маршал авиации Н. М.

Скоморохов, сказавший в своих записках: «Где отсутствуют официальные

источники информации — там властвуют слухи». В последние годы положение с

информацией существенно изменилось. Произошедший в этом деле поворот

хорошо иллюстрируется практикой работы Госавтоинспекции, которая теперь не

только не скрывает, но, напротив, всеми силами — в печати, но радио, на

специальных фотовитринах — старается довести до всеобщего сведения

поучительные обстоятельства случившихся дорожных происшествий.

Да и в делах космических: узнав, например, из сообщения ТАСС, что

взлетевшему новому космическому кораблю предстоит стыковка с орбитальной

станцией, мы с нетерпением ждем информации о дальнейшем ходе дела — о

благополучно состоявшейся стыковке. Или,