Избранные

Они молча съели цыпленка Сибиллы, и все явно почувствовали облегчение, когда Слоан отправила в рот последний кусочек. Затем Мокс и Слоан возились на кухне, сгребая картошку в контейнеры для холодильника, вытирая тарелки и кастрюли. Сибилла позволила им взять инициативу в свои руки и вышла на заднее крыльцо выкурить сигарету. «Моя послеполуденная прихоть», – как она это назвала, хотя ни Мокс, ни Слоан ни слова не сказали. Затем она завела мотор своей старой тойоты и повезла их на вокзал, надев толстые очки в зеленой черепаховой оправе.

Когда они проезжали мимо рядов низких кирпичных зданий и пустырей, которые находились между домом Сибиллы и вокзалом, Слоан неприятно удивилась тому, как все тут выглядело бесплодно и безлико без того магического влияния на архитектуру, которая определяла Чикаго. Слоан привыкла к этой красоте даже за такое короткое время, которое она провела на Дженетриксе. Самыми интересными в этом смысле зданиями в Сент-Луисе были церкви, которые в отсутствие архитекторов – нереалистов или придерживающихся стиля Былых времен – стали более простыми и плоскими. Белые здания с острыми углами, напоминающие ей о минимализме на Земле, но с огромными стеклянными окнами, расположенными в форме крестов.

Когда они подъехали к месту для кратковременной стоянки у вокзала, Сибилла мрачно посмотрела на Мокса и произнесла:

– Смотри в оба!

Он наклонился и поцеловал ее в щеку, хотя она выглядела такой же строгой и раздраженной, как и тогда, когда они приехали.

– Спасибо!

Слоан вышла из машины, не попрощавшись. Ее отвлекло странное ощущение, которое она испытывала на поверхности кожи. Она легонечко жужжала, как мурлыкающая кошка. Должно быть, здесь они были ближе всего к границе, после которой у них заработают сифоны. Когда Мокс захлопнул дверцу и тойота отъехала, она повернулась к нему и спросила:

– Каким образом ты познакомился с ней? Я никогда не встречалась с пророками на Земле.

– Я много тусил у ЦПКиО, – сказал он, запрокидывая голову, чтобы посмотреть на небо. Было облачно, солнце покрылось бледной дымкой. – Они никогда не могли меня долго удерживать в четырех стенах. Что-то не так, ты чувствуешь это? – он пошевелил пальцами. – Все такое яркое и блестящее. Похоже, к нам возвращается магия.

– А почему они отключили глушитель?

– Я могу назвать лишь одну причину, – ответил Мокс. – И то только потому, что они в курсе, что я могу использовать магию в любом случае, работает глушитель, не работает, мне фиолетово.

– Ну, что ж, так давай заберем наши сифоны до того, как они найдут нас.

Мокс направился к шкафчикам, где хранились сифоны. Он набрал код, открыл дверцу и выдохнул с облегчением. Сифоны лежали там, рядышком друг с другом. Он надел зеленый сифон на руку, согнул пальцы, затем вынул зубной сифон из маленького мешочка и прикрепил его на клык. Слоан неохотно надела свой сифон, который она ненавидела за его тяжесть, холодную поверхность и за то, как он туго сжимал ее запястье.

В течение нескольких секунд Мокс наблюдал, как она возится с застежкой, затем потянулся и взял ее запястье в свои руки. Он просунул палец под браслет, чтобы проверить его герметичность, затем одним движением руки защелкнул замок. Она почувствовала жар в том месте, где кончик его пальца касался ее кожи. И она знала, что означает этот жар, куда он может привести, если она только позволит ему, но это было похоже на очередное предательство с ее стороны.

Она закрыла дверцу шкафчика и вернулась в зал ожидания. Большинство людей в Чикаго, которых она видела, придерживались в одежде такого драматического стиля, который, как она поняла, был фирменным знаком магической элиты. На жителях Сент-Луиса, города Небесного Покрова, не было таких шикарных тканей, которые были предназначены для того, чтобы подчеркнуть наличие горловых или наручных сифонов; прически тоже были попроще, потому что им не надо было демонстрировать красоты своих ушных аппаратов; не было и современных имитаций и вариаций на тему одежды волшебников. Как будто мода здесь пошла совершенно в другом направлении: мимо них промчалась женщина с таким высоким воротником на платье, что он касался ее подбородка, крошечные пуговицы прочерчивали линию от горла до пупка; мужчина в поразительно яркой розово-оранжевой рубашке, на рукаве которой была вставка из сетки, чтобы показать отсутствие сифона на руке; угрюмый ребенок, одетый в серую рубашку, которая выглядела почти как монашеская ряса. Ребенок посмотрел на запястье Слоан и нахмурился. Слоан нахмурилась в ответ.

Вдруг она краем глаза увидела, как кто-то быстро метнулся за колонну. Не оборачиваясь, она протянула руку назад и сильно хлопнула Мокса по животу.

– Ой, – протянул он. – Что за…

Слоан подняла руку с сифоном и указала на солдата Мерцающих, который приближался к ним под тенистым навесом, обрамлявшим зал по периметру.

Мокс напрягся, повернулся в другую сторону, так что они оказались почти спиной к спине.

– Слоан…