Избранные киносценарии, 1949–1950 гг.

— Ваше наступление рискованно, когда у вас в тылу, в Курляндии тридцать немецких дивизий — полумиллионная армия, двадцать семь дивизий в Восточной Пруссии и еще до двадцати разбросано в разных котлах. Немцы нарочно оставляют у вас в мешках крупные группировки, чтобы не дать вам возможности двигаться вперед.

— Тем хуже для немцев, — отвечает товарищ Сталин. — Тем меньше будет у них сил защищать Берлин. А эти группировки уже блокированы и обречены на гибель.

— Вы многим рискуете, желая войти в Берлин первыми. Если мы войдем вместе, это будет прекрасно для идеи объединенных наций, — делает последний ход Черчилль.

С т а л и н. Если союзное командование обеспечит должную активность на Западе, то я считаю, что мы все…

(Референты, куда-то шедшие с бумагами, останавливаются. Все замолкают, напряженно слушают.)

С т а л и н. …находимся накануне сражения за Берлин.

Ч е р ч и л л ь. Господа! Мы не готовы к последней битве. Раньше, чем наносить решающий удар, следует договориться по основным вопросам.

С т а л и н. Я считаю, что мы о многом уже договорились, и не только здесь, но и в Тегеране.

Р у з в е л ь т. Мне кажется, у нас нет серьезных разногласий.

М о л о т о в. Мы договорились об оккупации Германии и контроле над ней после поражения…

Ч е р ч и л л ь. В основном, только в основном.

М о л о т о в. Договорились и о размерах репараций…

Ч е р ч и л л ь. Условно… условно…

Р у з в е л ь т. Насколько я помню, это было безусловно, а не условно. Мы единогласно высказались за «вето» и уточнили нашу общую точку зрения на западную границу Польши…

Ч е р ч и л л ь. Условно, условно…

С т а л и н. Как так условно? В течение тридцати лет территория Польши дважды являлась воротами войны против Советского Союза. Мы должны закрыть эти ворота созданием сильной и дружественной нам Польши. Что же тут условного? Я не могу считать свою миссию выполненной, если не обеспечу народам Польши, народам Украины и Белоруссии завоеванного их героизмом спокойствия.

Ч е р ч и л л ь. Я не люблю торопиться… больше того, не надо торопиться.

С т а л и н. Народы хотят мира. Мы можем и должны дать его народам как можно скорее…

Р у з в е л ь т. И на максимально долгий срок…

Ч е р ч и л л ь. Господин Сталин, я не могу решать исхода войны, не думая о Японии…

Р у з в е л ь т настороженно смотрит на Сталина.

С т а л и н. Через три месяца после разгрома Гитлера — это я вам сказал еще в Тегеране — можете рассчитывать на помощь советских вооруженных сил против Японии.

Ч е р ч и л л ь. Через три? Вы думаете?

С т а л и н. Я повторяю: через три!

Ч е р ч и л л ь. Значит, мы договорились.

С т а л и н. Опять условно?

Ч е р ч и л л ь. Нет, теперь уже безусловно.

Проходит официант с подносом, на котором бокалы с вермутом.

С т а л и н. Прошу вас!

Все берут стаканы.

Ч е р ч и л л ь. У меня к вам последняя, дружеская просьба, мой боевой соратник и друг. Я прошу вас выпить за здоровье английского короля!

С т а л и н. Короля? Я против монархии, господин Черчилль, вы это знаете.

Ч е р ч и л л ь. Я ваш гость, господин Сталин, и я вас очень прошу выпить за здоровье короля Великобритании…

С т а л и н. Если вам это так нужно, я могу сделать вам приятное.

Р у з в е л ь т. За чье здоровье?

Ч е р ч и л л ь. Я предлагаю тост за короля!

Р у з в е л ь т. А-а… я пью за здоровье Калинина!

Все поднимают бокалы.

Москва. Кремль. Рассвет.

Машина влетает во двор Кремля. Из машины выходит маршал Жуков, сверяет свои часы с боем курантов на Спасской башне Три часа утра.

Следом — вторая машина. Это приехал маршал Конев.

Из третьей выходит маршал Рокоссовский. Они идут, оживлен но переговариваясь.

Ж у к о в. Что-то предвидится, я полагаю.

К о н е в. Да, что-то будет, безусловно. Зря не вызвали бы.

Р о к о с с о в с к и й. И всех троих, главное.

Они входят в кабинет Сталина, где за длинным столом сидят члены Политбюро: товарищи Молотов, Калинин, Маленков, Берия, Ворошилов, Каганович, Булганин, Микоян и маршал Советского Союза Василевский.

Входит Сталин. Все встают.

— Прошу.

Все садятся.

Товарищ Сталин спрашивает:

— Ну, так как же, кто будет брать Берлин — мы или союзники?

— Мы, товарищ Сталин! — отвечает Жуков.

— Вот что сообщает агентство Рейтер, — говорит Сталин, — «Союзные войска продвигаются вперед почти беспрепятственно. Единственной преградой являются воронки от бомб да разрушенные мосты. Не раздается ни одного выстрела…» А вот из лондонской газеты: «Вдоль дорог идут немцы и ищут, кому бы сдаться». Это важно помнить, потому что немцы могут без боя сдать Берлин англо-американцам. По слухам, до нас дошедшим, Монтгомери создает крупную группировку для захвата Берлина.

М о л о т о в. Обстановка, безусловно, требует принятия самых срочных мер.

Б у л г а н и н. Я бы сказал — немедленных…

С т а л и н. Как у нас со снабжением армии?

М и к о я н. Наша армия обеспечена всем необходимым, товарищ Сталин.

С т а л и н. А как с танками, с самолетами, с горючим?

М о л о т о в. Сколько понадобится, столько и дадим.

Б е р и я. Задержки ни в чем не будет, товарищ Сталин.

С т а л и н. Без американской помощи?

Б е р и я. Без.

С т а л и н. Без «Стандарт-ойль»?

Б е р и я. Без.