Избранные места из Евангелия Шри Рамакришны

Да-да! У домохозяек всегда есть горшки вроде этого, где у них хранится "морская пена"[91], какие-то синие пилюльки, маленькие пакетики с огуречными и тыквенными семенами и всякое такое. Когда им что-то понадобится, они достают это из своего волшебного горшка. Точно так же после разрушения Вселенной моя Божественная Мать, воплощение Брахмана, собирает семена для творения нового мира. После творения Изначальная Сила поселяется во Вселенной, которую она породила, и наполняет ее собой. Веды уподобляют творение паутине. Паук сам выделяет паутину, плетет ее и остается в ней жить. Бог содержит в себе всю Вселенную, но и сам живет в ней.

Правда ли, что Кали, моя Божественная Мать, черного цвета? Она кажется черной на большом удалении, но стоит подойти к ней поближе, и поймешь, что это не так. Издалека небо кажется голубым, но присмотрись к нему получше, и увидишь, что у него нет цвета. Океанская вода тоже представляется синей, когда смотришь на нее издалека, но зачерпни ее в ладони, и поймешь, что она прозрачна[92].

И путы мира, и освобождение от них — ее рук дело. Ее майя привязывает мирских людей к "женщине" и "золоту", но и освобождения можно достичь только ее милостью. Ее называют Спасительницей и Устранительницей уз, что привязывают человека к миру.

Божественная Мать всегда весела и рада поиграть. Весь этот мир — ее игра. Она сама себе госпожа и всегда следует своим собственным путем. Она полна невыразимого блаженства. Но она дарит свободу лишь одному из сотен тысяч».

Ученик Кешаба: «Но, господин, если бы Она захотела, то могла бы всем дать свободу. Почему же Она держит нас привязанными к миру?»

Учитель: «Такова ее воля. Она хочет и дальше играть с теми, кого создала. Если при игре в прятки все игроки сразу дотронутся до "бабули", игра прекратится[93]. Если все сразу выбывают из игры, как играть дальше? Это Ей не по нраву. Ей доставляет огромное удовольствие продолжать игру».

Ученик Кешаба: «Господин, а можно ли познать Бога без полного отречения?»

Учитель (со смехом): «Конечно можно! Зачем же отвергать вообще все? Ты и так хорош такой, какой есть, следующий по срединному пути.

Скажу тебе правду: нет ничего неправильного в том, что ты живешь в мире. Просто нужно направлять свои мысли к Богу, иначе удача не будет сопутствовать тебе. Одной рукой исполняй свой долг, а другой — держись за Бога. Когда со всеми обязанностями будет покончено, ты будешь держаться за Него обеими руками.

Все это — вопрос восприятия. И привязанность, и свобода существуют только в нашем сознании. Оно будет такого цвета, в какой мы его покрасим. Это как с белой одеждой сразу после стирки. Опусти ее в красную краску, и она станет красной. Опусти в синюю или зеленую —  и она станет синей или зеленой. Она может стать только того цвета, в который ее красят, каким бы этот цвет ни был. Может быть, вы замечали, что стоит почитать немного по-английски, как сразу начинаешь употреблять английские слова? А потом еще немного — и надеваешь ботинки да принимаешься насвистывать. Все взаимосвязано. Или если школьник учит санскрит, он тут же начинает сыпать санскритскими стишками. Если ты попал в дурную компанию, вскоре будешь говорить и думать, как твои товарищи. Но, с другой стороны, если ты попал к посвященным, скоро твои речи и мысли будут только о Боге[94].

Сознание, мысль — это все. Если у человека есть жена и дочь, он любит их одинаково, но выражает им свою любовь разными способами. При этом его сознание остается одним и тем же.

Связанность — от ума, но и свобода — тоже от ума. Человек свободен, если он постоянно думает: "Я — свободная душа. Разве я связан чем-нибудь, не важно, живу ли я в миру с людьми или один в лесу? Я — любимое дитя Господа, Царь царей. Что может связывать меня?" Если человека укусит змея, он сможет выгнать яд из тела, если будет со всей убежденностью повторять: "Нет во мне яда!" Точно так же твердо и определенно говоря себе: "Я ничем не связан, я совершенно свободен", человек таким и становится — он обретает свободу.

Однажды кто-то принес мне христианскую книгу. Я попросил, чтобы мне ее почитали вслух. Там говорилось только о грехе. (Кешабу.) У вас в "Брахмо Самадже" тоже только о грехе и говорят. Несчастный, который повторяет: "Я связан, я связан" — ощущает, как день ото дня тяжелеют его путы. Тот, кто постоянно твердит себе: "Я грешник, я грешник" — уж точно таким и станет[95].

У человека должна быть такая пламенная вера в Бога, чтобы он мог сказать: "Как? Я столько раз повторял Божье имя, разве может грех пристать ко мне? Разве я могу быть грешником? Разве меня еще может что-то связывать?"

Если ты повторяешь имя Бога, твои душа, тело и все остальное очищаются. Зачем вообще говорить о грехе и аде? Скажи только: "Боже, я, конечно, совершал злые дела, но больше это не повторится!" И веруй в Его святое имя[96].