А эта влага — влага дождевая,
и, уж конечно же, не влага слез.
Что делать, если в наши дни всерьез
никто уж на любовью не заплачет,
и в день Суда, и в ночь любви мы прячем
за равнодушьем — горечь наших слез.
Мы расставались. И поток понес
меня вперед по улице шумящей.
Туман висел вуалью. И вопрос
Стучался в грудь: откуда же щемящий
и радостный покой? Наверное, от слез...
ЗАВТРА /
Завтра сад расцветет в небосводе моем,
будет вечер, еще незнакомый земле,
и поставишь ты клетку свою с соловьем
на окне, в переполненной звездами мгле.
Мы послушаем песнь и отпустим его,
он взлетит, — и уже не вернется тоска,
будет только великой любви торжество,
будет вечер, невиданный прежде в веках.
НОЧНОЙ МОТИВ /
Звезды свои погасили лучи,
все почернело вдруг.
Ни одного огонька в ночи,
темен север и юг.
Утро придет, как верный вдовец,
с серым мешком на плечах.
Югу и северу не розоветь —
ни одного луча.
Пусть загорится белый огонь
в черном сердце моем,
так, чтобы вспыхнул вдруг от него
сразу весь окаем!
ПЕСНЬ РУЧЬЯ К КАМНЮ /
Я камень целую, в глуби его сна,
поскольку я — песня, а он — тишина.
И пусть он — загадка, тогда я — ответ.
Мы оба из Вечности вышли на свет.
Целую я камня холодный гранит.
И пусть я изменчив — он клятву хранит.
Я вечно в движенье, а он не спешит.
Он — тайна Творенья, а я — это шифр.
И вот мне раскрылся секрет бытия:
Тот камень — весь мир. А поэт — это я!
ПЕСНЬ МЕСЯЦА К РУЧЬЮ
Я — один в небесах.
Множат волны мой лик один.
Посмотри же в мои глаза,
образ мой из глубин.
Я — как истина в небесах,
я, ручей, искажен тобой.
Посмотри же в мои глаза,
образ мой, отраженный судьбой.
Я безмолвен и одинок —
и болтлив я в воде потому.
Если в небе я — Бог,
То в ручье я — молитва Ему.
ЗВЕЗДА
/
Прекрасна дальняя звезда —
как колокольчик на небесной шее.
Прекрасна дальняя звезда —
в ночи, печалью переполненной моею.
СЧАСТЛИВЫЙ АД /
Саду в короне роз, и вишне,
что в саду расцветает,
радоваться велел Всевышний,
поскольку они не знают.
Ну, а что же делать, ей-Богу,
тем, кто болен от знанья,
тем, кто скрыть уже не могут
в сердце — мира сиянье?
Тем, кто вынужден ведать и знать,
и вести познанию счет,
и ощущать, что в лесах опять
для них собирают мед?
Роза вновь для меня разцветает,
благоухает сад.
Сердце радостное прорастает
Прямо у входа в ад.
Может, здесь, у крыльца — покой,
подведена черта.
Кружится звездный рой
сердца ударам в такт.
Ветви сухие звенят —
благословенная тишь —
будто бы ждали меня
на протяженье пути.
Я искала тебя вдали,