какой в нашем сердце ужас огромный,
какие утро несет нам печали.
Но ветер умчится и ветер примчится,
все звуки уносит он в дальние дали,
и, если б не бледность на наших лицах,
то мы бы пути его различали.
МУДРЕЦЫ ПОДТВЕРДЯТ /
И ныне солнце есть в сиянии небесном —
вам это подтвердит любой мудрец.
За тучами, за дождевой завесой —
не будет Свету никогда грозить конец.
Все мудрецы расскажут вам о том.
И все ж в глазах детей —
лишь молнии и гром.
Над той горою, далеко —
оранжевая птица там летает,
та, имени которой я не знаю.
Но с ней знакомо дерево,
и ветер с ней знаком,
и он поет ей:
"Здесь твой дом!"
В глазах девчонки
в переулке деревенском
летит оранжевая птица —
ее мне имя неизвестно.
Ты видела ливень? Здесь царствует тишь.
Три Ангела древней истории той
идут меж дерев среди мокнущих крыш.
Тут все, как и прежде. Лишь капли стучат
о камни на улице этой пустой.
Они не спешат, подошли и молчат —
три Ангела древней истории той.
Распахнута дверь. Накрывается стол.
И чудо свершилось, и ливень прошел.
С ЭТОЙ НОЧЬЮ /
С этой ночью,
со всею ее тишиной,
с этой ночью, —
с тремя огонькам с небес, —
их укрыл в себе лес
вместе с ветром ночным.
С этим ветром,
который собрался внимать
полноте тишины, —
с этой ночью,
с тремя огоньками в ветвях,
с этим ветром ночным.
Я плыла с кораблями, стояла с мостами,
я лежала в пыли
с опадающими листами.
Были осени дни моими,
и моим было яркое облако
рядом с черной трубою.
И еще я имела странное имя, —
ни один человек не сможет дознаться — какое.
УШЕДШИЕ В МИР ИНОЙ /
Я — у небесных врат.
Их стражник сторожит.
Никто из тех палат
навстречу не спешит.
Ведь во дворце твоем
и так полно гостей,
и нету места в нем
для остальных друзей.
Тебя и на покой
сопровождал другой.
Меня ж ты не вписал
в парадный список свой.
Десять лет прошло, как ты в вечность ушел.
Я признаюсь: люблю тебя всей душой.
Или: десять лет, как я в сплю вечным сном.
Ты признайся: меня ты забыл давно.
Из памяти вещи простые не стерты,
а вписаны в Книге Мертвых.
ОФЕЛИЯ /
Не как цветок
на глади вод,
не как венок
на глади вод, —
Как камень, что пошел ко дну
и утонул.
И три круга лишь
на водной глади:
я,
моя любовь,
мое проклятье.
ЭТО НЕ МОРЕ /
Это не море — то, что меж нами,
это не бездна — то, что меж нами,