Отец архиепископ, я предсталИскателем наследственного царстваИ скипетра державного: не гожеСмущаться мне перед народом вольным,Перед его владыкой и сенатом.Я никогда еще не лицезрелПодобного высокого собранья,И этот вид мне возвышает душу,Но — не страшит. Чем послухи[390] достойней,Тем мне желанней; а теперь я словоДержу наисветлейшему собранью.
державный! И вельможный сонм* Епископов и палатинов, папыИ выборные Речи Посполитой!Дивлюсь и с несказанным изумленьемСебя, приимца русского престола,Наследника державы Иоанна,На вашем сейме всенародном вижу.Кровавою враждою оба царства,Русь с Польшей, обменялися; о миреИ речь не шла, пока отец был жив.И вот теперь благорешило небо,Чтоб плоть от плоти и от крови кровь,Сын Иоанна, с молоком всосавшийНаследственную старую вражду,Чтоб я пред вами странником явилсяИ у врагов, в срединном граде Польши,Отстаивал законные права!Забудьте ж прежде, чем держать мне слово,Забудьте быль былую благодушно:Не осудите сына за отцаИ кровною войной не упрекните.Я, русский князь, — ограблен, угнетен, —* Прошу защиты. Угнетенный вправе* Искать сочувствия у благородных,А есть ли справедливей что на свете,Как храбрый, независимый народ?Верховной властью древле облеченный,Он сам свои деянья поверяетИ преклоняет ухо ко всему,Что человечно.
Архиепископ Гнезненский
Князь! Ты перед намиПредстал как сын законный Иоанна.* Твоя осанка и слова согласныС таким высокомерным притязаньем;Но докажи нам подлинность твоюНеотвержимо — и надейся смелоНа благородство Речи Посполитой:Она встречалась с русскими на полеИ доказала, что способна бытьЧестным врагом и вселюбезным другом,