Избранные произведения

Шатра Лайли покинул он порог,
Пошел к Каабе, ибо дал зарок.
Как был, в пустыню двинулся, и даже
Не вспомнил о еде и о поклаже.
Шло марево к нему, как водонос, —
Он жажду утолял водою слез.
Луна и солнце рта его касались —
Горячими лепешками казались.
Он падал, как бродяга, как изгой,
К подножью дерева в степи глухой
И засыпал, забыв усталость, голод,
Колючкой каждой, как мечом, проколот.
Порою рядом с ним спала змея,
Порою был соседом муравья.
Его друзья — онагры, серны, лани,
А дэвы, звери — с ним в едином стане.
Они — его полки, он — шахиншах...
Он на песчаных выводил холмах
Пять букв, составивших любимой имя.
Слезами кровоцветными своими
Он так обильно буквы орошал,
Что в яркий пурпур их преображал.
Хотя паломники, чем ближе к Мекке,
Должны взывать: «Господь, я твой навеки!»,
Он, думая сказать. «Господь, я твой...», —
«Лайли!» — взывал всей верностью живой.
Когда вдали увидел храм священный,
Увидел Мекку в красоте нетленной,
Он вспомнил красоту своей Лайли.
Воспоминанья душу обожгли.
Ходил он вкруг Каабы, тихий, строгий,
Но о Лайли он думал, как о боге,
От вздохов огненных его едва
Не вспыхнула обитель божества.
Любимой ожерелью он упрямо
Уподоблял кольцо на двери храма
И рвался из кольца: он был объят
Кольцом тоски, когда свершал обряд.
Каабы он коснулся покрывала,
Заплакал, и душа его воззвала-
«Ты, кто в чертоге брачном так светла,
Кто покрывало таинств подняла!
Ты, кем повержен в черный прах страданий
Весь мир, а не одни аравитяне!
Сородич твой иль сын чужой страны
Твоей красой равно покорены!
В твоей пустыне, у сухих колодцев,
Разбиты сотни тысяч полководцев.
Ты — камень, что низверг зиждитель сил
И многобожья капище разбил.
Песок твоей стоянки стал сурьмою
В глазах вселенной, спорящих со тьмою..,
Господь, во мне дурных так много черт,
Но ты их прикрываешь, милосерд.
Всю жизнь провел я у шатра любимой,
Ей в верности поклялся нерушимой,
И только ту вину я признаю,
Что плохо клятву исполнял свою.
Мир от меня, о боже, скрой во мраке,
В тетради дней моих сотри все знаки,
Оставь мне лишь служение Лайли,
Надежду на сближение с Лайли!
Лайли есть всё, что сердце возжелало,
Бессмертия души моей начало.
Лайли моим глазам дарует свет,
Лайли — мое спасение от бед.
Лайли — светильник дней моих весенний,
Плод вертограда сбывшихся стремлений,
Душа и плоть любви в стране любви, —
Ее царицей блага назови!
Я раб, пока царица есть такая,
Пока она душа, я — плоть живая.
Кто ею не живет — уже мертвец,
В ней не найдя исток — найдет конец.
Пусть мне прикажет мир необозримый:
«Ты откажись от верности любимой!» —
К приказу мира я останусь глух,
От слов презренных я замкну свой слух!»
Когда Маджнун, босой и полуголый,
Избрал паломничества путь тяжелый,
Отец, узнав об этом, вслед за ним
Отправился, отчаяньем гоним.
Когда Маджнун молился у Каабы,
Он был поблизости, седой и слабый.
Услышал он Маджнуна страстный стон,
Его любви молитву и канон,
И понял, что любовь неисцелима,
Что лишь Лайли — спасенье пилигрима,
И в паланкине блага и добра
Повез его к дверям ее шатра.