Избранные произведения

Тот, кто печалью свиток озаглавил,
В конце заглавья знак такой поставил:
Когда, умом высоким одарен,
Тот бедуин вернулся с похорон,
Он на верблюдице, паломник бедный,
К Лайли в приют помчался заповедный.
Верблюдица скакала точно лань,
Приехал всадник в утреннюю рань.
Между шатрами двигался приезжий,
Вопросы задавал одни и те же,
Покуда не увидел пред шатром
Ту, что светилась благом и добром.
Узнал он ту, что так была красива,
Но, притворись, что не узнал, учтиво
Спросил. «О аравийская луна,
Которой эта степь озарена,
Скажи мне, где жилье Лайли? Кто эта
Красавица, исполненная света?»
Лайли ему сказала: «Я — Лайли, —
А по ланитам слезы потекли. —
От сердца, что всегда на левом месте,
Мне слышать не пришлось неправой вести,
И мне теперь поведало оно:
„Тот, кто в степи скитается давно,
Кто, полюбив тебя, гоним судьбою,
Блуждает одинокою тропою,
Скончался в дальнем и глухом краю,
В безлюдье душу отдал он свою!“»
Тогда ей с плачем бедуин ответил:
«Прах под тобой, как месяц в небе, светел!
Открыло сердце истину тебе,
Сказало правду о его судьбе.
Лайли, из-за тебя Маджнун скончался,
Тоскуя и любя, Маджнун скончался.
Вкусив, твое во имя, смерти хмель,
В его объятьях умерла газель.
Я мертвого нашел в степи далекой,
Лежал он бесприютный, одинокий.
С той вестью прибыл я к его родным,
И мы пришли и плакали над ним.
В родной земле его похоронили,
Мы стали пылью на его могиле.
Тебе дарю пыль на моем челе:
Она лежала на его земле».
Услышав речи сердца подтвержденье,
Лайли упала в горе и смятенье,
Беспамятством внезапным сражена:
Отныне жизнь ей больше не нужна!
Придя в себя, запела песнь такую:
«Увы, мне жизнь дана была впустую.
Погас навеки свет в моей душе,
Теперь покоя нет в моей душе.
Была я оболочкою телесной,
А Кайс — моей душой, живой, чудесной.
Как без души в живых останусь я?
Уйду за ним в предел небытия.
Когда мой день придет, мне смерть даруя,
Когда вдали от милого умру я, —
Да лягу рядом с ним во прах степной,
К его ногам приникну головой.
Уже земные позабыв тревоги,
Сто раз его облобызаю ноги.
Иссохнет плоть, избавясь от страстей,
Мозг вытечет из всех моих костей, —
Тогда свирелью стану я в могиле:
Отверстья стрелы горя просверлили!
Всё то, что испытала я досель,
Всю боль мою поведает свирель.
Умерший с человечеством в разлуке,
Услышит Кайс те горестные звуки.
Ответит он на песнь моих костей
Стихами, что сильнее всех смертей.
До дня восстания из мертвых будем
Беседовать, не подчиняясь людям.
Когда же мертвые восстанут вновь,
Мы в мире утвердим свою любовь,
Мы обретем живительные силы,
Рука в руке, мы выйдем из могилы.
Как повелит господь — в любом краю,
Нам всё равно — в аду или в раю,
Найдем приют и будем жить беспечно,
Друг другом будем наслаждаться вечно».
Сказав, Лайли вступила в свой шатер:
Тень скорби над стоянкой он простер.
Покуда не ушла из мира вскоре,
Она всё время пребывала в горе...
Кто в этом мире боли и обид
Из-за разлуки с другом не скорбит?
О боже, мы с мольбой вздымаем руки:
Избавь сей мир от горечи разлуки!