Избранные произведения. I том

Другого выбора, кроме подчинения приказу джилли, не существовало, и все прекрасно понимали это.

В полдень, на второй неделе после предъявления ультиматума, Лоулер стоял у дамбы между верфью Делагарда и электростанцией джилли и наблюдал за тем, как меняется цвет залива в лучах полуденного солнца.

А там, внизу, плавала Сандира Тейн. Она подняла голову, взглянула на него и приветливо кивнула. Вальбен ответил ей и помахал рукой. Ее длинные стройные ноги мелькнули в воздухе — она сделала резкий прыжок. Тело Сандиры изогнулось и скрылось под водой.

Какое-то мгновение над поверхностью белели ее мальчишеские ягодицы, затем она стремительно стала погружаться все глубже, стройное, обнаженное, загорелое видение, уплывающее все дальше и дальше от берега.

Лоулер, не отрывая взгляда, следил за ней до тех пор, пока Сандира окончательно не скрылась из вида. «Она плавает, как джилли, — подумал он.

— Тейн не всплывает на поверхность, чтобы вдохнуть воздуха, в течение трех-четырех минут… Вероятно, она вообще может не дышать?.. Мирейль тоже была отличной пловчихой», — неожиданно вспомнил Вальбен.

Он нахмурился. Его удивило, что давно ушедшая жена вдруг вновь появилась в воспоминаниях. Лоулер не думал о ней уже много лет, но тут же припомнил, как она пришла к нему во сне прошлой ночью после очередной выпивки. Да, Мирейль… Господи! Какая древняя история…

Она почти воочию предстала перед ним. Ему снова двадцать три. Вальбен — новый молодой врач, и Мирейль, белокурая, светлокожая, крепко сбитая, с широкими плечами и бедрами, с несколько широковатой нижней частью тела — словом, женщина, напоминающая мощный, хотя и небольшой, реактивный снаряд с округлыми формами, мускулистая и сильная. Однако Лоулер почему-то никак не мог отчетливо представить ее лицо. Вообще не мог его вспомнить…

Мирейль действительно была великолепной пловчихой. В воде она двигалась, словно мощно летящее копье. Казалось, ее тело не знает усталости и может находиться под водой целую вечность. Хотя Вальбен и сам выделялся силой и энергией, но ему всегда приходилось напрягать до предела ресурсы организма, чтобы не отстать от нее во время их совместных заплывов. В конце концов Мирейль обычно останавливалась, поворачивалась, смеясь, и ждала его. Он подплывал к ней, крепко сжимал в объятиях и долго удерживал, не отпуская.

И вот они вновь плавали вместе. Вальбен приблизился к ней, и она раскрыла свои объятия. Вокруг них плескалось множество маленьких блестящих существ, гибких и дружелюбных.

— Нам следует пожениться, — сказал Лоулер.

— Неужели?

— Да!

— Гм… Жена врача… Никогда бы не подумала, что стану женой врача. — Она заразительно рассмеялась. — Кому-то же надо ею быть.

— Нет, нет, никому не надо. Но мне хочется, чтобы ею стала ты.

Мирейль оттолкнула его и поплыла дальше.

— Попробуй поймать меня, и тогда я выйду за тебя, — задорно крикнула она.

— Это нечестно. У тебя преимущество… Ты раньше начала заплыв.

— Ну да! У тебя все всегда нечестно! — шутливо огрызнулась она.

Он широко улыбнулся и поплыл за ней, напрягая все силы, используя все резервы энергии организма. На этот раз Лоулер догнал ее где-то посередине залива. Причем он не мог сказать уверенно, произошло ли это потому, что ему пришлось превзойти самого себя или Мирейль позволила поймать ее. «Скорее всего, и то и другое вместе», — решил Вальбен.

Что ж, теперь у врача есть жена.

— Ты счастлива? — спрашивал он.

— О, да, да…

— И я тоже.

Крепкий брак. Так Лоулер, по крайней мере, предполагал. Но Мирейль не находила себе места. Она приплыла на Сорве с другого острова, теперь ей хотелось поехать еще куда-нибудь, повидать мир, он же привязался к Сорве, да и его врачебные обязанности играли в этом случае немалую роль. Вальбен даже не подозревал, насколько велика в его жене страсть к путешествиям. Ему казалось, эта тоска по другим островам — лишь очередной этап ее жизни. Все пройдет, как только устроится их семейная жизнь.

И вот — другая сцена из прошлого… В гавани, через одиннадцать месяцев после их свадьбы… Мирейль садится на межостровной паром Делагарда, направляющийся на Морвендир. Она оборачивается, чтобы бросить последний взгляд на пирс и помахать рукой на прощание. Но без улыбки, столь обычной для нее. Не улыбнулся и Лоулер, неуверенно ответив на прощальный жест. Затем она отвернулась, и… все кончилось.

Вальбен больше никогда не слышал о ней и не получал никаких известий. Все это случилось двадцать лет назад. Он только надеялся, что Мирейль нашла свое счастье. Пусть у нее все будет хорошо, где бы она ни жила.