Избранные произведения. I том

Вдали Лоулер увидел стайку летающих скиммеров, выпрыгивающих из воды и резко взмывающих в воздух. Их чешуя отливала различными оттенками красного и золотого цвета, подобно драгоценным камням из тех сказочных историй, которые он читал в детстве. Ему никогда не приходилось рассматривать такие камешки — ничего подобного не существовало на Гидросе. Но невозможно было вообразить нечто более прекрасное, чем эти летающие рыбешки в мгновение полета на закате солнца. А что может быть чудеснее вида залива Сорве, исполненного вечерними красками?! Какой удивительный летний вечер!

Правда, бывали и другие времена года, когда воздух совсем не отличался такой мягкостью и приятным теплом, — те сезоны, когда остров находился в полярных водах и над ним проносились черные бури и ледяные дожди со снегом. Придет пора, когда бураны станут настолько частыми, что редко кто отважится дойти даже до берега залива, чтобы половить рыбы или набрать водорослей. Тогда всем придется питаться сушеным мясом морских животных и мукой из водных растений или их высушенными побегами. В такие периоды все население острова собирается в своих вааргах и с нетерпением узников ожидает возвращения в теплые широты. Но летом! Ах, это лето, когда Сорве проплывал по тропическим водам! Нет ничего прекраснее этого. Изгнание с острова как раз в середине такого чудесного времени делало это наказание еще более мучительным: у них отбирали лучший период года.

«Увы! Такова участь человечества с самого начала его существования, — подумал Лоулер. — Одно изгнание за другим, начиная с библейских времен».

Поглядывая на залив во всей его изумительной красе, Вальбен ощутил резкую боль утраты. Его жизнь на Сорве уходила безвозвратно, мгновение за мгновением. Но и тот странный восторг при мысли о новой обстановке в каком-то другом месте, тот восторг, что ощутил он в первую ночь, еще не совсем прошел. Правда, теперь это было не нечто постоянное, а лишь в отдельные минуты посещавшее его.

Лоулер подумал о Сандире, представил себя в постели с ней. Бессмысленно притворяться, что она совершенно не интересует его. Эти длинные стройные ноги, эта гибкая, изящная, атлетическая фигурка… Ее энергия, живой, уверенный стиль поведения… Он нарисовал в своем воображении картину, как его пальцы касаются ее бедер, скользят по гладкой прохладной коже; Вальбен держит эти маленькие груди в своих ладонях, а крошечные розовые соски щекочут его тело. И если Сандира занимается любовью наполовину менее энергично, чем сейчас, при купании, все равно это будет восхитительно.

Лоулеру показалось странным, что он вновь захотел женщину, хотя… Ему так долго приходилось довольствоваться одиночеством, но уступить желанию означало потерять часть психологической брони, которую он создал с таким трудом. Все-таки перспектива отъезда с острова всколыхнула в его душе какие-то глубинные силы, до сих пор дремавшие в тайниках сознания.

Через некоторое время Вальбен понял, что прошло, по крайней мере, десять минут, может, больше, а он не видел, чтобы Сандира вынырнула на поверхность. Вряд ли даже сильнейший пловец способен выдержать так много времени под водой, если, конечно, является человеком. Обеспокоенный таким неприятным обстоятельством, Лоулер принялся лихорадочно рассматривать поверхность залива в поисках Тейн.

Вдруг краем глаза он заметил женскую изящную фигурку, появившуюся слева от него на дорожке вдоль дамбы. Сандира! Ее темные влажные волосы были перевязаны на затылке ленточкой, она успела набросить голубую накидку из волокон ползучих водорослей, едва прикрывавшую ее тело. Должно быть, Тейн сделала круг к южной стороне залива и вышла на берег рядом с верфью, а он и не заметил этого.

— Не возражаете против моего общества? — с улыбкой спросила Сандира.

Лоулер широко развел руками.

— Здесь на всех хватит места.

Она подошла и встала рядом с ним, в точности повторив позу Вальбена: наклонившись вперед и облокотившись на перила ограждения. Тейн стала рассматривать блики на водной глади.

— Вы казались таким серьезным, когда я проплывала мимо несколько минут назад, — тихо сказала она. — Наверное, полностью погрузились в свои мысли?

— Неужели?

— А разве не так?

— Гм-м… Наверное, вы правы.

— Вас занимали мысли глобального масштаба, доктор?

— Ну… Не совсем… Я просто размышлял. — Естественно, Вальбен не мог сказать ей честно о своих думах и грезах наяву. — Просто пытался примириться с перспективой отъезда с Сорве, — ответил он, сочиняя на ходу,

— с необходимостью снова отправиться в изгнание.

— Снова? — переспросила Сандира. — Простите, не понимаю. Что вы имеете в виду под словом «снова»? Неужели вам приходилось покидать какой-то остров до этого? Мне казалось, ваша жизнь полностью прошла на Сорве.

— Это действительно так… Но ведь это — второе изгнание для всех нас, не так ли? Да поймите же, что вначале наших предков убрали с Земли! А теперь нас вышвыривают с этого острова.

Тейн обернулась и удивленно взглянула ему в глаза.