Избранные произведения. I том

Он стоял на палубе испанского флагмана «Сан-Мартин», напрягая и сгибая ноги, когда корабль то взбирался на очередную волну, то скользил вниз, и эти движения он выполнял привычно, совершенно о них не задумываясь. Англия казалась не более чем пятнышком на северном горизонте, но у моряков имелись способы надежно определять свое местонахождение. Матрос спустил с кормы в воду веревку с грузиками и измерил длину того конца, что скрылся под волнами. До дна оказалось ровно две сотни футов, а грузики, когда их извлекли, были в белом песке; для опытного навигатора это были неоспоримые доказательства того, что корабль входит в западную горловину Английского канала.

Ролло бежал из Англии после провала заговора для освобождения Марии Стюарт. На протяжении нескольких невыносимо мучительных дней Нед Уиллард отставал от него всего на шаг, но все же он успел удрать с острова, не попав Неду в руки.

Он сразу отправился в Мадрид, понимая, что именно там будет решаться участь Англии. По-прежнему под именем Жана Ланглэ, он прилагал все усилия, чтобы способствовать намеченному вторжению, и завоевал немалое доверие. Депеши дона Бернардино де Мендосы, испанского посланника сперва в Лондоне, а затем в Париже, донесли до короля Фелипе, что означенный Ланглэ сделал для спасения католической веры в протестантской Англии больше любого другого лазутчика. В результате ныне Ролло уступал положением лишь Уильяму Аллену, которого после покорения острова прочили в архиепископы Кентерберийские.

Выход армады в море откладывался снова и снова, но наконец корабли направились к Англии. Это произошло 28 мая 1588 года, и Ролло был на борту.

Король Испании во всеуслышание объявил, что затевает войну, дабы по справедливости отплатить англичанам за все их происки: за нападения пиратов на атлантические конвои, за помощь, оказанную голландским мятежникам, и за набег Дрейка на Кадис. Однако Ролло ощущал себя этаким крестоносцем. Он плыл освобождать свою родину от неверных, что захватили ее тридцать лет назад. На борту испанских кораблей, к слову, было немало таких же, как он, англичан-католиков, а еще — сто восемьдесят католических священников. Ролло не сомневался, что их встретят как спасителей и избавителей. Ведь многие жители острова сохранили в сердцах приверженность истинной вере. Самому Ролло обещали должность епископа Кингсбриджского — такова была награда за многолетние тайные и опасные труды под носом треклятого Неда Уилларда. Что ж, собору Кингсбриджа суждено вновь увидеть настоящую католическую мессу, с распятиями и кадилами, а он, Ролло, будет стоять впереди всех в роскошном облачении, соответствующем его новому положению.

Командовать армадой король назначил герцога Медину Сидонию, тридцативосьмилетнего, преждевременно облысевшего флотоводца. Герцог являлся богатейшим владельцем Испании, но вот мореходного опыта почти не имел и потому чрезмерно осторожничал.

Когда местоположение армады подтвердилось, герцог велел поднять на главной мачте флагмана особый стяг — благословленный папой римским и торжественно пронесенный крестным ходом от лиссабонского кафедрального собора до гавани. На передней мачте подняли королевское знамя — косой красный крест[134]. Мачты других кораблей также украсились флагами и вымпелами — в воздух словно воспарили замки Кастилии, португальские драконы, гербы испанских донов и знаки их святых покровителей. Стяги плескались на ветру, являя всему миру величие, силу и доблесть испанского флота.

На «Сан-Мартине» прогремел залп из трех пушек, давая сигнал к началу благодарственной молитвы; затем матросы свернули паруса, корабль бросил якорь, и герцог Медина Сидония созвал военный совет.

Ролло сидел в уголке и слушал. За минувшие два года он достаточно хорошо освоился в испанском, чтобы понимать, о чем говорят другие, и при необходимости высказываться самому.

Вице-адмиралом флота значился бывалый морской волк дон Хуан Мартинес де Рекальде, командовавший галеоном «Сан-Хуан де Португал». Он провел в море всю жизнь и теперь, в свои шестьдесят два, являлся самым опытным мореходом во всей армаде. Этим утром он захватил английское рыбацкое судно и допросил его команду; со слов рыбаков выходило, что английский флот сосредоточился в устье реки Плим, то есть в первой крупной гавани южного побережья острова.

— Если мы двинемся к Плимуту и застанем их врасплох, то сможем уничтожить по меньшей мере половину английского флота, — сказал дон Хуан. — И тем самым отомстим за набег Дрейка на Кадис.

Ролло затаил дыхание, опасаясь разочароваться. Неужто все и вправду закончится столь молниеносно?

Герцог Медина Сидония покачал головой.

— Распоряжения его величества короля Фелипе не допускают смены курса, — напомнил он. — Мы должны идти прямиком на встречу с войском герцога Пармского в Дюнкерк. Король, господа, хочет вторжения, а не морского сражения.