Избранные произведения. II том

— Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, — сказал я, не повышая голоса.

Он потряс головой, словно хотел, чтобы я заткнулся. Не дождется, хотя если это…

— Это оно?

Он задрожал, но подавил дрожь. Сказал, кажется, оно.

— Кажется тебе? — взвился я. Снова притворяется?

Но Тодд сказал, что это оно самое и что он все еще не очухался после видения. Его благородие. Ясновидец хренов.

Затем он посмотрел на меня. Этот взгляд ни с чем не спутаешь. Тодд не сумел бы притвориться, упражняйся он хоть с утра до вечера.

— Снова?

ТОДД

Слово выпало изо рта, и он прислонился к дверному косяку, словно его стукнули по голове. Взгляд блуждал. От удивления его тупая бледная рожа еще больше вытянулась. Наконец на него посмотрев, я задержал взгляд надолго — это помогало отойти от увиденного там.

Меня накрыло сильнее, чем обычно, когда я возвращался от женщин. Одна, которую Джулиус окрестил Элейн — на самом деле ее звали Кэти или вроде того, — распустила язык, пришлось дать ей по зубам. Затем я напомнил ей, для чего она здесь находится. В таком состоянии я скор на расправу. Джулиус никогда не догадается. Теперь он туда почти не заглядывает. Наверно, стар уже для этих дел.

Пока сам не заметишь — ничего не начнется. Я чувствовал себя хорошо, только кулаки саднили, но потом обнаружил, что привычное ослепление солнцем после темной клетушки с женщинами почему-то никак не проходит. В глазах зарябило. Я с шумом втянул воздух сквозь зубы. Вон оно, начинается. Терпеть не могу падать. Я очень чистоплотен, малейшая грязь мне омерзительна. С трудом устоял на ногах.

Рот наполнился слюной, желудок скрутило. Руки и ноги противно обмякли. И тут я заметил темное пятно — сегодня это была тень, что пролегла между домом и кроной ниссы. И там был знак. Тьма распахнулась и поглотила меня, а после возникли дворцы.

Нам нельзя забывать, что рано или поздно все придет к этому. С прошлого раза минул всего месяц, даже меньше. Джулиус расслабился. Должен признаться, я тоже утратил бдительность. Непростительно.

Мы не готовы. У нас нет девчонки и нет времени, чтобы добыть ее. В прошлый раз мы едва не попались, девчонка решила за себя постоять, и Джулиус вернулся белый как простыня и все чертыхался, ходил и чертыхался, потому что его засекли. Но тогда обошлось. Пока что все тихо.

Все еще таращась на меня, Джулиус спросил — когда? Словно когда-то бывало иначе, словно это я устанавливаю срок между знаком и часом.

— Как обычно, завтра на закате, — буркнул я.

Он стоял разинув рот. И ни единой мысли в голове. Знакомое зрелище.

А впрочем…

Была у него одна мыслишка. Как и у меня. На самом деле мы были готовы, вот в чем суть. У нас были девчонки. Он думал о Клэр. Я — о Рут.

Он думал о Рут.

Мы всегда знали, что такое может случиться, и отец втолковал нам, что тогда делать. Отец говорил, старцы дали нам ясные указания.

ДЖУЛИУС

— А из этих женщин никто не подойдет?

Я понимал, что они не годятся, но вдруг Тодд знает больше, это ведь он присматривает за ними. Он их приводит. И все женщины в его вкусе.

Тодд сузил глаза и спросил, которая из них кажется мне достаточно юной для этого. Так бы взял и запустил лампой ему в башку. Меня затрясло, но я сдержался.

Вся ответственность на мне. Я все подготавливаю. Я старший, и именно я делаю это. Кроме меня, никто из них на это не способен. И ему прекрасно известно, что случится, если я этого не сделаю.

Нельзя пренебречь знаком. Когда мы были мальчишками, отец привел нас туда, где было место старцев, и даже при свете дня оно повергало в ужас. Гровера вывернуло наизнанку. Я единственный вернулся домой на своих ногах, вот почему это поручили мне. А Тодду тогда пришлось долго отлеживаться.

Но когда подходит срок, знак является Тодду. И я, словно раб, вынужден плясать под его дудку и всякий раз начинать все сначала, когда Тодд получит знак.

Я сморщил нос и потер лицо.

Отец говорил, от судьбы не уйдешь.

— Будем тянуть жребий, — сказал я.

Клэр подняла глаза, когда я вошел. Я пересек комнату и взял, что требовалось. Она не сводила с меня глаз. Я велел ей вернуться к чтению.

ТОДД

Джулиус принес открытую коробку из-под сигар и поставил ее на стол рядом со мной. Я сидел у окна, глядя на Гровера, который валялся на траве, словно мешок с картошкой. Красные и черные шашки лежали вперемешку, и перед началом Джулиус мне это показал. Я молча кивнул, и от мысли о том, что предстоит, у меня пересохло во рту, а руки похолодели.

Стоя рядом со мной, Джулиус закрыл коробку и встряхнул ее. Наверху было душно, и я видел, как пот стекает по его бугорчатому лбу. От него воняло. Заставляет нас содержать дом в идеальном порядке, а сам не удосужится помыться. Весь дом провонял Джулиусом.

Он отодвинул кресло, рухнул в него и поставил коробку на полку под столом, чтобы мы оба могли до нее дотянуться, но никто из нас ее не видел.