Избранные произведения. Том II

С точки зрения стратегии и оперативного искусства противник в течение десяти месяцев захватнической войны уже допустил целый ряд ошибок. Из них укажем на пять самых крупных. Первая состоит в том, что противник медленно наращивает свои силы. Это происходит вследствие недооценки им сил Китая, а также из-за нехватки у него живой силы. Противник всегда относился к нам с пренебрежением. Без большого труда он захватил четыре Северо-Восточные провинции, а затем оккупировал восточный Хэбэй и северный Чахар — все это можно считать его стратегической разведкой. Из нее он сделал вывод: Китай — нечто совершенно рыхлое, как куча песка. На этом основании он счел, что разбить Китай ничего не стоит, разработал план так называемой «скоротечной» войны, пустил в дело ничтожные силы и попытался взять нас «на испуг». Противник никак не ожидал, что за десять месяцев войны в Китае будет осуществлено такое великое сплочение и что наше сопротивление приобретет такую силу. Он совсем забыл, что Китай вступил в эпоху прогресса, что в нем уже существуют передовая партия, передовая армия и народ, идущий по пути прогресса. Когда противнику пришлось туго, он стал постепенно наращивать силы, доведя их в несколько приемов с десяти с небольшим до тридцати дивизий. Если он захочет продвигаться и дальше в глубь Китая, ему не обойтись без дальнейшего увеличения своих сил. Однако, поскольку Япония занимает враждебную Советскому Союзу позицию и поскольку ее людские и финансовые ресурсы ограничены, для количества войск, которые Япония может выставить, существует предел, как существует и предельный рубеж, дальше которого она не сможет продвигаться. Вторая ошибка состоит в отсутствии четко выраженного направления главного удара. До сражения под Тайэрчжуаном силы противника были распределены, в общем, поровну между Центральным и Северным Китаем. Равномерное распределение сил имело место и в каждой из этих двух частей Китая. Например, в Северном Китае японские силы были распределены поровну между тремя железными дорогами — Тяньцзинь-Пукоуской, Бэйпин-Ханькоуской и Датун-Пучжоуской; на каждой из этих дорог часть живой силы выбыла из строя, а часть была размещена на оккупированной территории в качестве гарнизонов, так что для дальнейшего наступления у японцев не оставалось солдат. После разгрома под Тайэрчжуаном они учли этот урок и сосредоточили свои главные силы на сюйчжоуском направлении. Таким образом, эту ошибку можно считать временно исправленной. Третья ошибка: не было обеспечено стратегическое взаимодействие. Внутри каждой из двух группировок — в Центральном и Северном Китае — взаимодействие в общем существовало, но взаимодействие между самими этими группировками отсутствовало: когда на южном участке Тяньцзинь-Пукоуской железной дороги шли бои под Сяобанбу, на северном участке этой же дороги японцы не проявляли никакой активности; точно так же, когда на северном участке шли бои под Тайэрчжуаном, японцы на южном участке дороги и не шевельнулись. После того как им и здесь и там крепко попало и для инспектирования явился военный министр Японии, а примчавшийся в Китай начальник японского генерального штаба взял командование на себя, можно считать, что на время установился некоторый контакт. В рядах японских помещиков, буржуазии и милитаристов существуют весьма серьезные противоречия, которые все больше углубляются, и одним из конкретных проявлений этих противоречий является отсутствие взаимодействия между различными фронтами в Китае. Четвертой ошибкой является то, что были упущены стратегически благоприятные моменты. Наиболее яркое проявление это нашло в том, что после захвата Нанкина и Тайюаня японцы остановились — главным образом из-за того, что у них не хватило живой силы, не оказалось войск для стратегического преследования. Пятая ошибка состоит в том, что, хотя они осуществили много окружений, им редко удавалось уничтожать окруженные войска. До сражения под Тайэрчжуаном в операциях под Шанхаем, Нанкином, Цанчжоу, Баодином, Нанькоу, Синькоу и Линьфэнем разбитых китайских частей было много, а взятых в плен — мало. В этом нашла свое выражение неповоротливость японского командования.