Избранные произведения. Том III

Субъективизм, сектантство, шаблонные схемы противны духу марксизма и пролетариату не нужны — они нужны эксплуататорским классам. В нашей партии они являются отражением мелкобуржуазной идеологии. Китай — страна с чрезвычайно многочисленной мелкой буржуазией, и наша партия находится в окружении этого многочисленного класса. Да и очень многие члены нашей партии сами вышли из мелкобуржуазной среды, и каждый из них неизбежно притащил с собой в партию более или менее длинный мелкобуржуазный хвост. Горячность и односторонность мелкобуржуазных революционеров, если их не сдерживать и не перевоспитывать, очень легко порождают субъективизм, сектантство, своеобразной формой проявления которых и являются заморские шаблоны или шаблонные схемы в партийной литературе.

Искоренить эти явления, вымести их начисто нелегко. Делать это нужно с толком, то есть нужно как следует убеждать людей. Если мы будем убеждать их как следует, убеждать с толком, то это принесет действенные результаты. Начинать же нужно с того, чтобы дать больному хорошую встряску. Нужно громко крикнуть такому больному: «Ведь ты болен!» — так, чтобы он пришел в ужас, чтобы его прошиб холодный пот, и тогда уже по-хорошему уговорить его лечиться.

Разберемся же, в чем вред шаблонных схем. Действуя по принципу «вышибать клин клином», мы в подражание классическому восьмичленному сочинению[22] написали свое «восьмичленное сочинение», которое можно назвать обвинительным актом из восьми пунктов.

Преступление первое: бесконечное пустословие и беспредметные разглагольствования. Некоторые наши товарищи любят писать длинно, но никакого содержания в их писаниях нет, точь-в-точь как «бинты на ногах ленивой бабы — длинные и вонючие». Какой смысл писать такие длинные и притом такие пустопорожние вещи? Объяснение здесь может быть только одно — авторы решительно не хотят, чтобы массы их читали. Длинно, да еще бессодержательно — люди посмотрят и только головой покачают. Кому же придет охота читать? Таким авторам только и остается, что дурачить людей незрелых, распространять среди них дурное влияние и прививать им дурные привычки. 22 июня прошлого года Советский Союз вступил в великую войну против агрессии, а выступление И. В. Сталина 3 июля было не длиннее передовицы нашей газеты «Цзефан жибао». А вот если бы наши почтенные господа начали писать на такую тему, тут уж только держись — им потребовалось бы никак не меньше нескольких десятков тысяч иероглифов. Сейчас время военное, и нам надо учиться писать сжато и выразительно. Хотя в Яньани военных действий пока нет, но армия на фронте воюет все время, и тыл тоже завален работой. Так кто же станет читать статью, если она слишком длинна? Некоторые товарищи, находящиеся на фронте, тоже любят писать длинные доклады. Они корпят над ними, не щадя сил, и шлют сюда, чтобы мы их читали. Но у кого хватит смелости подступиться к таким докладам? Писать длинно и бессодержательно — это плохо. Ну, а коротко и бессодержательно — хорошо? Нет, это тоже плохо. Нужно искоренить всякое пустословие. Однако первое и самое важное, что нужно сделать, — это поскорее выбросить на помойку длинные и вонючие бинты ленивой бабы. Нам могут возразить: «Но ведь и „Капитал“ очень длинен. Как же быть с ним?» Очень просто: его надо читать и читать! Пословица говорит: «На какую гору пришел, такую песню и пой», а другая — «Рис ешь по приправе, платье шей по фигуре». Что бы мы ни делали, мы всегда должны учитывать обстоятельства. Это относится также и к тому, что мы пишем и говорим. Мы против шаблонных писаний — бесконечного пустословия и беспредметных разглагольствований, но это вовсе не значит, что всякое сочинение обязательно должно быть коротким. В военное время, конечно, необходимо писать покороче, но еще более необходимо писать содержательно. Писания, заполненные беспредметными разглагольствованиями, совершенно недопустимы и заслуживают самого решительного осуждения. Это относится и к устным выступлениям. Здесь тоже надо прекратить бесконечное пустословие и беспредметные разглагольствования.