Избранные произведения. В 3 т. Т. 3: Псалом; Детоубийца

Петр. Ивану Орлову еще допрос чинить будем. (Подписывает приговор. Подьячий уходит.) Феофилакт, что царевич говорит?

Шапский. Пардону просит, государь.

Петр. Ты, я вижу, Феофилакт, бьешь жалеючи. Али неумел стал? Палач должен знать свою профессию и пользоваться своим инструментом, как и иной служащий государю и отечеству. Али опасаешься того и рассуждаешь, что пытаный сын мой? Несмотря на лицо, сделай правду.

Толстой. Государь, имеются сведения о сношениях царевича со Швецией. Посредством Понятовского собирался вступить в заговор с Карлом Двенадцатым. Хотел говорить о помощи и о возврате назад Швеции Петербурга и Лифляндии.

Петр. Русской кровью политую землю шведу вертать хотел… Ну-тко, Феофилакт, дай-ко мне. (Берет у Шапского кнут и начинает с размаху бить Алексея, все более впадая в ярость.) Пардону просишь? Ноне будет пардон не в пардон.

Шапский. Уже хрипит, государь.

Петр(бьет с размаху). Ничего… Кнут не архангел, души не имеет. Ну-тко, принеси мне веник.

Палачи приносят горящий веник. Петр хватает веник и приставляет его к иссеченной кнутом, кровоточащей спине Алексея. Алексей воет и визжит по-животному и тут же замолкает.

Шапский. В изумление пришел.

Занавес

СЦЕНА 19

Петербург. Комнаты Петра. С залитым слезами лицом, стоя на коленях, Петр в домашнем халате молится перед иконой Богоматери.

Петр. Ты, милосердная, Пречистая Дева, Ты, Утешительница. Ты принимаешь на Свои руки и людей, которым нет возврата к благой жизни. Прими, помилуй и спаси меня. Да судит мя милосердный Бог и помилует пред праведным судом Своим.

Входят Екатерина и Феофан Прокопович.

Екатерина(утирая слезы). Петруша.

Петр(не слыша, молится). Святый Боже, святый крепкий, святый бессмертный, помилуй нас. (Плачет.)

Екатерина. Петруша, Феофан Прокопович приехал, как ты просил.

Петр(словно очнувшись, встает с колен и быстро подходит к Феофану). Святой отче, уж осьмой день ежедневно молюсь я на коленях с горькими слезами, прося Бога внушить мне мысли, согласные с моей честью и с благом народа и государства.

Феофан. Государь, мы все с превеликою тоскою зрим, как печаль вашего императорского величества ваше императорское здравие коротает.

Екатерина. Поговори со святым отцом, Петруша. Я вас оставлю одних.

Петр. Которое время?

Екатерина. Уж первый час ночи.

Петр. Как приедет Толстой с офицерами, сразу докладать мне. (Екатерина уходит.) Святой отец, страх и трепет объял меня, на душу мою налегли тяжкие помышления. Как поведать вам сии страшные тайны?

Феофан. Вижу, государь, сердце ваше, сердце пресветлого монарха зело тяжкое с той поры, как своевольный царевич по привозе в заключении.

Петр. Да, тяжко моему родительскому сердцу знать, что смертный приговор сыну уже готов. Верховный суд постановил — казнь смертью без всякой пощады. (Берет приговор и читает.) «Царевич не хотел получить наследство по кончине отца прямою и от Бога определенною дорогою, а намерен овладеть престолом через бунтовщиков, через чужестранную кесарскую помощь и иноземные войска с разорением всего государства, при животе государя отца своего. Весь свой умысел и многих согласных с ним людей таил до последнего розыска. Подвергаем, впрочем, наш приговор в самодержавную власть».

Феофан. По здравому рассуждению, государь, и по христианской совести такой наследник достоин смерти. Явно, умысел бунтовой против отца и государя через коварные вымыслы и надежду на чернь.

Петр. Все то понимаю. Надобно выбирать — или они, или мы. Или преобразованная Россия, или видеть Россию в руках человека, который будет истреблять память о преобразованиях. Надобно выбирать. Среднего быть не может, ибо заявлено, что клобук не гвоздем будет прибит к голове. Но как, святой отче, как казнить родного сына? (Плачет.) Где силы взять, отче?

Феофан. В Священном Писании, государь. Там истинное наставление и рассуждение, какого наказания сие богомерзкое и авессаломовому прикладу уподобляющееся намеренье сына вашего. Потому немало можно поискать от Священного Писания образцов и статей сему делу приличных. Отцеругатель, сын Ноев, проклят был от отца и рабом брату своему осужден. Аще, кто злоречит отцу своему и матери своей, смертью да умрет. То же и сам Христос вспоминает у Матфея во главе пятнадцать и у Марка во главе семь. И в притчах Соломоновых сказано: злословящий отца или матерь угашает светильник свой. Сам Христос повиновался отцу своему мнимому Иосифу и матери своей, как указано у Луки во главе второй.