Избранные произведения в одном томе

Он собрал белье и вышел в длинный, устланный серым ковром коридор. Навстречу в сопровождении Брамульи и Штамма шел человек среднего роста, в очках, в строгом черном костюме. Он удивленно вскинул широкие брови, глядя на Кравцова, и остановился, прервав разговор.

— Это инженер Кравцов, — сказал ему Брамулья по-английски.

— Вижу, — ответил человек в черном по-русски. Улыбаясь, он протянул Кравцову руку. — Зарос, не узнать. Здравствуйте… Александр Витальевич.

— Привет, — пробормотал Кравцов и, придерживая под мышкой сверток с бельем, пожал человеку руку. — Здравствуйте, Виктор Константинович, — добавил он, спохватившись.

— В Москве высоко оценили вашу работу на плоту.

— Спасибо.

Сверток шлепнулся на ковер. Кравцов нагнулся за ним, и тут его опять качнуло, он упал на четвереньки.

— Ложитесь-ка спать, — услышал он сочувственный голос Виктора Константиновича. — Еще успеем поговорить.

Кравцов поднялся.

— Мерзавец! — сквозь зубы сказал он самому себе. — Не можешь на ногах держаться…

В ванной он с отвращением взглянул на свое отражение в зеркале. Хорош! Волосы всклокочены, морда в пятнах каких-то, глаза провалившиеся.

Кравцов принял ванну, потом долго стоял под прохладным душем. Душ освежил его и вернул интерес к жизни.

В коридоре было тихо, безлюдно, плафоны лили мягкий свет. Возле каюты № 27 Кравцов остановился. Спит Уилл или нет? Дверь была чуть приотворена. Кравцов подошел, согнул палец, чтобы постучать, и вдруг услышал надтреснутый женский голос:

— …Это не имеет значения. Только не думай, что я приехала ради тебя.

— Прекрасно, — ответил голос Уилла. — А теперь лучшее, что ты можешь сделать, — это уехать.

— Ну нет! — Женщина засмеялась. — Так скоро я не уеду, милый…

Кравцов поспешно отошел от двери. «Норма Хэмптон — и Уилл! — подумал он изумленно. — Что может быть общего между ними?.. Не мое это дело, впрочем…»

Он вошел в свою каюту, остановился в раздумье перед зеркалом: побриться сейчас или утром?

Борода выглядела неопрятной, клочковатой. Не вписывалась такая борода в светлую полированную рамку каюты. Ничего не поделаешь. Кравцов подмигнул сам себе: цивилизация требует.

Напряженно жужжала электробритва, вгрызаясь в бороду.

Вот так, значит, снова встретились с Ворониным. Александр Витальевич… Виктор Константинович… Далеко пошел Воронин за четыре года. А ведь тогда, на Севере, он был всего лишь свежеиспеченным доктором наук — правда, очень перспективным, целеустремленным.

Да, четыре с лишним года миновало с тех пор…

* * *

Тогда тоже вокруг была вода. Только не синяя, а мутно-серая, стылая. С бугра, на котором стояла вышка, ничего, кроме воды и такого же серого неба, не было видно. Моросил мелкий нудный дождь. Казалось, нет ничего на свете — только холодная вода.

Там это называлось весной.

Рабочие разведочной партии, одинаковые в своих желто-серых брезентовых плащах с капюшонами, сидели на мостках, покуривали. Больше молчали, чем разговаривали. О чем говорить? Разлив нынче начался раньше обычного, продовольствие кончилось еще вчера. Сиди и жди вертолета.

В стороне над чадящим костром медленно закипал огромный чайник. Чаю попить — все не так голодно. Электроплитка для кипячения не годилась, потому что дизель стоял без топлива. Впрочем, нужды в топливе и не было: бурить дальше не имело смысла. Скважина оказалась пустой, ненужной, — и виноват был в этом только он, аспирант Кравцов, давший неверную оценку месторождения.

Аспирант Кравцов — хмурый, давно не бритый — сидел на ступеньке жилого вагончика. Рядом сидел Воронин, весь в мокрой клеенке, только бледный нос торчал наружу, а на носу — очки. Он, Воронин, прилетел сюда неделю назад, как раз перед разливом. Не пожалел времени, чтобы удостовериться в своей правоте…

— Хоть бы ты обругал меня, — сказал Кравцов.

Воронин пожал плечами. К чему? Ничего страшного не произошло. Одной скважиной больше, одной меньше… Это вполне укладывалось в законные два с половиной процента на непредвиденные работы по смете нефтеразведки.

— Не вижу смысла, — ответил он простуженным голосом.

— Нет, скажи, — настаивал Кравцов. — Ты, как руководитель темы, просто обязан ткнуть меня носом…

— Перестань, Саша. Отрицательный результат имеет для науки определенную ценность. Это позволит точнее оценить месторождение. Ты сам знаешь.

— Великодушие победителя, — сердито буркнул Кравцов.

— Здесь не футбольный матч, в котором должны быть победитель и побежденный. Ты истолковал по-своему данные гравиметрической, сейсмической и аэрогеофизической разведки, а я не счел возможным стеснять твою свободу действий. От ошибок никто не гарантирован. И не устраивай, пожалуйста, трагедии.

— Оно конечно, — сказал Кравцов. — Ошибка одного безмозглого аспиранта еще не означает, что порочна теория. Распределение полезных ископаемых в коре имеет прямую связь с перемещением вещества в мантии — и никто меня не переубедит.