Избранные сочинения в шести томах. Том 1-й (ЛП)

кривилась от свирепой злобы. Зверобой отнесся ко всем этим бессильным попыткам оскорбить его со спокойной вы¬ держкой. Впрочем, от дальнейших оскорблений его избавил Рас¬ щепленный Дуб, который отогнал ведьму, а сам спокойно опустился на бревно рядом с пленником. Старуха удали¬ лась, но охотник знал, что отныне она будет всячески до¬ саждать ему. Расщепленный Дуб после короткой паузы заговорил со Зверобоем. Их диалог мы, как всегда, переводим на наш язык для удобства читателей, не изучавших североамери¬ канских индейских наречий. — Мой бледнолицый брат — желанный гость здесь, — сказал индеец, кивая головой и улыбаясь так дружелюбно, что нужны были и проницательность Зверобоя, чтобы раз¬ гадать в этом фальшь, и немало философского спокойствия, чтобы, разгадав, не оробеть. — Да, он желанный гость. Гу- роны развели жаркий костер, чтобы белый человек мог просушить свою одежду. н- Благодарю, гурон, или минг, как там тебя зовут! — возразил охотник. — Благодарю и за привет и за огонь. И то и другое хорошо в своем роде, а огонь особенно приятен, человеку, искупавшемуся только что в таком хо¬ лодном озере, как Мерцающее Зеркало. Даже гуронское тепло может быть приятно тому, в чьей груди бьется дела- варское сердце. — Бледнолицый... Но есть же у моего брата какое-ни¬ будь имя? Такой великий воин не мог прожить, не получив прозвища! — Минг,. — сказал охотник, причем маленькая челове¬ ческая слабость сказалась в блеске его глаз и в румянце, покрывшем его щеки, — минг, один из ваших храбрецов дал мне прозвище Соколиный Глаз — я полагаю, за быст¬ роту и меткость прицела, — когда голова его покоилась на моих коленях, прежде чем дух отлетел в места, богатые дичью. — Хорошее имя! Сокол разит без промаха. Соколиный Глаз — не баба. Почему же он живет среди делаваров? — Я понимаю тебя, минг. Но все это ваши дьявольские выдумки и пустые обвинения. Я поселился с делаварами еще в юности и надеюсь жить и умереть среди этого пле¬ мени. 270

— Хорошо! Гуроны такие же краснокожие, как и дела¬ вары. Соколиный Глаз скорее похож на гурона, чем на женщину. — Я полагаю, минг, ты знаешь, куда клонишь. Если же нет, то это, известно только сатане. Однако, если ты хо^ чешь добиться чего-нибудь от меня, говори яснее, так как в честную сделку нельзя вступать с завязанными глазами или с кляпом во рту. — Хорошо! У Соколиного Глаза не лживый язык, и он привык говорить, что думает. Он знаком с Водяной Кры¬ сой (этим именем индейцы называли Хаттера). Он жил в его вигваме, но он не друг ему. Он не ищет скальпов, как несчастный индеец, но сражается, как мужественный блед¬ нолицый. Водяная Крыса ни белый, ни краснокожий, он ни зверь, ни рыба—он водяная змея: иногда живет на озере, иногда на суше. Он охотится за скальпами, как отщепенец. Соколиный Глаз может вернуться и рассказать ему, что пе¬ рехитрил гуронов и убежал. И, когда глаза Водяной Крысы затуманятся, когда из своей хижины он не сможет больше видеть лес, тогда Соколиный Глаз отомкнет двери гуронам. А как мы поделим добычу, спросишь ты? Что ж, Соколи¬ ный Глаз унесет все самое лучшее, а гуроны подберут остальное. Скальпы можно отправить в Канаду, та[к как бледнолицый в них не нуждается. — Ну что 'ж, Расщепленный Дуб, все это достаточно ясно, хоть и сказано по-ирокезски. Я понимаю, чего ты хо¬ чешь, и отвечу тебе, что это такая дьявольщина, которая превзошла самые сатанинские выдумки мингов. Конечно, я легко мог бы вернуться к Водяной Крысе и рассказать, будто мне удалось удрать от вас. Я мог бы даже нажить кое-какую славу этим подвигом. Хорошо! Мне и хочется, чтобы бледнолицый это сделал. — Да, да, это достаточно, ясно. Больше не нужно слов. Я понимаю, чего ты от меня добиваешься. Войдя в дом, поев хлеба Водяной Крысы, пошутив и посмеявшись с его хорошенькими дочками, я могу напустить ему в глаза та¬ кого густого тумана, что он не разглядит даже собственной двери, не то что берега. — Хорошо! Соколиный Глаз должен был родиться гу- роном. Кровь у него белая только наполовину. — Ну, тут ты дал маху, гурон. Это все равно, как если 271