Избранные сочинения в шести томах. Том 2-й

шлось стать; и все же ей удалось немного прийти в себя, освободиться от глубокой угнетенности, неизменного спут¬ ника тяжелых потрясений. Возможно, скорбь, поразившая Июньскую Росу и ввергшая ее почти на сутки в какое-то оцепенение, помогла Мэйбл справиться со своим горем. На нее легла обязанность утешать молодую индианку, и она по мере своих сил выполняла этот человеческий долг с тем ласковым, бережным, ненавязчивым участием, какое про¬ являют обычно женщины в подобных случаях. Отплытие «Резвого» было назначено на утро третьего дня, и Джаспер завершил уже все необходимые приготов¬ ления. Вещи были погружены, и Мэйбл простилась с Июньской Росой — грустное, трогательное расставание! Словом, все было готово к отъезду, и на острове не остава¬ лось никого, кроме индианки, Следопыта, Джаспера и на¬ шей героини. Роса забралась в лесную чащу, чтобы выпла¬ каться на воле, а трое наших друзей направились туда, где лежали на песке три пироги; одна из них принадлежала Росе, а две другие должны были доставить на судно наших путешественников. Следопыт шел впереди, но, приблизив¬ шись к берегу, он, вместо того чтобы подойти к лодкам, сделал остальным знак следовать за ним и повернул к по¬ валенному дереву, лежавшему на самом краю прогалины, где их не могли видеть с куттера. Сев на ствол, он знаком предложил Мэйбл и Джасперу места справа и слева от себя. — Садитесь, Мэйбл. Сядь и ты, Пресная Вода, — начал он усевшись. — У меня на душе лежит одна забота, и сей¬ час самое время от нее освободиться, пока не поздно. Сядь¬ те же, Мэйбл, и помогите мне снять этот камень с души — если не с совести, — пока еще хватает сил. Две-три минуты прошли в тягостном молчании. Моло¬ дые люди с удивлением ждали — мысль, что у Следопыта что-то на совести, казалась обоим одинаково невероятной. — Мэйбл, — продолжал Следопыт, — нам надо объ¬ ясниться начистоту, прежде чем мы присоединимся к ва¬ шему дяде на куттере. Кстати, известно ли вам, друзья, что Соленая Вода после того побоища днюет и ночует на «Резвом» — это, говорит, единственное место, где человек может не опасаться эа свой скальп. Эх, дети, дети, до шуток ли мне сейчас! Я стараюсь быть веселым, выбро¬ сить все из головы, но человек не может повелеть воде течь вспять. Вы знаете, Мэйбл, что, умирая, сержант завещал 441

нам стать мужем и женой, жить вместе и любить друг дру¬ га, сперва на земле, доколе будет угодно господу богу, а потом и за гробом. От утренней свежести щеки Мэйбл порозовели, напоми¬ ная ее прежний здоровый румянец, но при этом неожи¬ данном обращении кровь отлила от ее лица, и на него сно¬ ва легла печать восковой бледности, которую придала ему скорбь. И все же она ласково и серьезно взглянула на Сле¬ допыта и даже попыталась ему улыбнуться. — Вы правы, дорогой друг, — ответила она, — таково было желание бедного батюшки, и я уверена, что целая жизнь, посвященная служению вам, вряд ли будет доста¬ точной наградой за все, что вы для нас сделали. — Боюсь, Мэйбл, что мужа и жену должно связывать более сильное чувство, чем простая благодарность. Вот чего я боюсь. Вы-то ведь ничего для меня не сделали, во всяком случае ничего особенного, а между тем сердце мое тянется к вам, понимаете, Тянется; и, значит, похоже, что чувство это не имеет ничего общего со спасением скальпов и служ¬ бой проводника. Щеки Мэйбл снова вспыхнули. Она старалась улыбать¬ ся, но голос ее чуть дрогнул, когда она произнесла: — Не лучше ли отложить этот разговор, Следопыт? Мы с вами не одни, а для стороннего слушателя не может быть ничего неприятнее, нежели семейные объяснения, ничем ему не интересные. — Я потому и затеял этот разговор, Мэйбл, что мы не одни и что здесь с нами Джаспер. Сержант считал меня подходящим для вас спутником жизни, и, хоть у меня и были на этот счет сомнения, — да, серьезные сомнения, — все же он убедил меня, и вы знаете, к чему это привело. Но, когда вы, Мэйбл, обещали вашему батюшке выйти за меня замуж и так скромно, так мило протянули мне руку, вам было неизвестно одно обстоятельство, как выражается ваш дядюшка, и я считаю правильным рассказать вам о нем, прежде чем у нас с вами что-нибудь решится. Мне часто приходилось утолять голод жесткой олениной за неимени¬ ем ничего лучшего, но стоит ли мириться с тем, что ни¬ куда не годится, когда можешь получить то, что тебе по вкусу? — Вы говорите загадками, Следопыт, и я вас плохо по¬ нимаю. Если это объяснение действительно необходимо, я просила бы вас выражаться яснее.. 442