Избранные сочинения в шести томах. Том 2-й

ного его рукой! Прошу вас, поедемте с нами, чтобы вас мог перевязать врач. То ли рана причиняла теперь молодому охотнику боль¬ ше страданий, то ли в голосе и глазах дочери, стремившей¬ ся сохранить душевный мир своего отца, было что-то неот¬ разимое, — мы не знаем; однако после слов девушки сурог вость его заметно смягчилась, и легко было заметить, что ему одинаково трудно и исполнить эту просьбу, и отказать в ней. Судья (именно такой пост занимал владелец саней, и так мы будем впредь называть его) с интересом наблю¬ дал за этой внутренней борьбой, а затем ласково взял юно¬ шу за руку и, слегка потянув его в сторону саней, тоже принялся уговаривать. — Ближе Темплтона вам помощи не найти, — сказал он. — А до хижины Натти отсюда добрых три мили. Ну, не упрямьтесь, мой юный друг, пусть наш новый врач пе¬ ревяжет вам рану. Натти передаст вашему другу, где вы, а утром вы, если захотите, сможете вернуться домой. Молодой человек высвободил руку из ласково сжимав¬ ших ее пальцев судьи, но продолжал стоять, не отводя взгляда от прекрасного лица девушки, которая, несмотря на мороз, не спешила вновь надеть капюшон. Ее большие черные глаза красноречивой молили о том же, о чем просил судья. А Кожадый Чулок некоторое время размышлял, опираясь на свое ружье и слегка склонив голову; потом, по-видимому хорошенько все обдумав, он сказал: — Ты и впрямь поезжай, парень. Ведь если дробина застряла под кожей, мне ее не выковырять. Стар уж я стал, чтобы, как когд^-то, резать живую плоть. Вот триг дцать лет назад, еще в ту войну, когда я служил под командой сэра Уильяма, мне пришлось пройти семьдесят миль по самым глухим дебрям с ружейной пулей в ноге, а потом я ее сам вытащил моим охотничьим ножом. Старый индеец Джон хорошо помнит это времечко. Встретился я с ним, когда он с отрядом делаваров выслеживал иро¬ кеза — тот побывал на Мохоке и снял там пять скальпов. Но я так попотчевал этого краснокожего, что он до могилы донес мою метку! Я прицелился ему пониже спины — про¬ шу прощения у барышни, — когда он вылезал из засады, и пробил его шкуру тремя дробинами, совсем рядышком, одной долларовой монетой можно было бы закрыть все три раны. — Тут Натти вытянул длинную шею, расправил илечи, широко раскрыл рот, показав единственный жел¬ 472

тый зуб, и захохотал: его глаза, лицо, все его тело смея¬ лось, однако смех этот оставался совсем беззвучным, и слышно было только какое-то шипенье, когда старый охот¬ ник втягивал воздух. — Я перед этим потерял формочку для пуль, когда переправлялся через проток озера Онайда, вот и пришлось довольствоваться дробью; но у моего ру¬ жья был верный бой, не то что у вашей двуногой штуко¬ вины, судья, — с ней-то в компании, как видно, лучше не охотиться. Натти мог бы и не извиняться перед молодой девуш¬ кой — она помогала судье перекладывать вещи в санях и не слышала ни слова из его речи. Горячие просьбы отца и дочери возымели свое действие, и юноша наконец позво¬ лил себя уговорить отправиться с ними, хотя все с той же необъяснимой неохотой. Чернокожий кучер с помощью своего ^хозяина взвалил оленя поверх багажа, затем все уселись, и судья пригласил старого охотника тоже поехать с ними. — Нет, нет, — ответил Кожаный Чулок, покачивая головой. — Сегодня сочельник, и мне надо кое-что сделать дома. Поезжайте с парнем, и пусть ваш доктор поглядит его плечо. Если только он вынет дробину, у меня найдутся травки, которые залечат рану куда скорее всех его замор¬ ских снадобий. — Он повернулся, собираясь уйти, но вдруг, что-то вспомнив, опять приблизился к саням и при¬ бавил:—Если вы встретите возле озера индейца Джона, захватите-ка его с собой в помощь доктору — он хоть и стар, а всякие раны и переломы еще лечит на славу. Он, наверное, явится с метлой почистить по случаю рождества ваш камин. — Постой! — крикнул юноша, схватив за плечо куче¬ ра, готовившегося погнать лошадей. — Натти, ничего не говори о том, что я ранен и куда я поехал. Не проговорись, Натти, если любишь меня. — Можешь положиться на Кожаного Чулка, — выра¬ зительно сказал старый охотник. — Он недаром прожил пятьдесят лет в лесах и научился от индейцев держать язык за зубами. Можешь на меня положиться и не забудь про индейца Джона. — И еще одно, Натти, — продолжал юноша, не отпу¬ ская плеча кучера. — Как только вынут дробину, я вер¬ нусь и принесу четверть оленя к нашему рождественскому обеду... 473