Избранные сочинения в шести томах. Том 2-й

на узкой тропке, где можно было двигаться только гуськом. Луна уже достигла зенита, лучи ее падали в долину почти совсем вертикально, и черные тени наших путников сколь¬ зили по серебристому снегу, словно бесплотные духи, спе¬ шащие к месту своего ночного сборища. Мороз все не осла¬ бевал, но в неподвижном воздухе не чувствовалось ни ма¬ лейшего дыхания ветерка. Извилистая тропинка была так плотно утоптана, что юная девушка ступала по ней без всякого труда, но снег скрипел даже под ее легкими шагами. Во главе этой странной процессии шел священник, оде¬ тый в черный суконный сюртук; время от времени он огля¬ дывался на своих спутников, и на его кротком, ласковом лице снова можно было подметить выражение тайной гру¬ сти. За ним шагал индеец, кутавшийся в одеяло; голова его была непокрыта, и длинные черные волосы свободно пада¬ ли на плечи. Пока лунные лучи освещали его смуглое, непроницаемо спокойное лицо сбоку, он казался воплоще¬ нием смирившейся старости, которая выдерживала бури чуть ли не целого столетия, но стоило ему повернуть голову так, чтобы свет луны упал прямо на его темные гордые глаза — и в.них можно было прочесть повесть безудержных страстей и мыслей, вольных, как ветер; Тоненькая фигурка мисс Грант, слишком легко одетой для такой суровой зимы, являла собой резкий контраст живописному одеянию и угрюмому лицу делаварского вож¬ дя, и замыкавший шествие молодой охотник, тоже не отли¬ чавшийся заурядной внешностью, во время пути не раз задумывался о многообразии человеческого облика, неволь¬ но сравнивая лицо индейца и нежное личико мисс Грант, чьи глаза соперничали цветом с голубизной небес, когда шедшие впереди него оборачивались, чтобы полюбоваться ярким светилом, которое освещало тропу, бежавшую по по¬ лю в некотором отдалении от окраины поселка. Они коро¬ тали путь разговором, то стихавшим, то вновь оживляв¬ шимся. Первым молчание нарушил священник. — Поистине, — начал он, — трудно представить себе юношу вашего возраста, который хотя бы из любопытства не зашел на молитвенное собрание людей другого вероиспо¬ ведания, и я с большим удовольствием послушал бы исто¬ рию жизни, свидетельствующей о такой твердости в вере. Судя по вашим манерам и речи, вы, должно быть, получили 574

превосходное образование. Скажите мне, мистер Эдвардс,— если не ошибаюсь, вы так назвались судье Темплу, — како¬ го штата вы уроженец? — Этого. — Этого? А я никак не мог догадаться: вы говорите на очень чистом языке, совсем не похожем на диалекты тех штатов, где мне приходилось бывать. Так, значит, вы жили больше в городах? Ведь, к сожалению, только там верные сыны епископальной церкви и могут постоянно молиться в своих храмах. Молодой человек выслушал речь мистера Гранта с улыбкой, но по причинам, возможно связанным с его тепе¬ решним положением, ничего ему не ответил. — Я очень рад познакомиться с вами, мой юный друг, — продолжал священник, — ибо я не сомневаюсь, что ум столь острый, как тот, которым вы, несомненно, обладае¬ те, явится благим примером преимущества наших доктрин и нашей службы. Вы, разумеется, заметили, что мне сего¬ дня вечером пришлось приспосабливаться к заблуждениям моих слушателей. Добрейший мистер Джонс непременно хотел, чтобы я дал сегодня причастие и вообще прочитал всю утреннюю службу, но, к счастью, во время вечерни это необязательно. Так можно было бы отпугнуть моих новых прихожан, но завтра я это сделаю непременно. Вы прича¬ щаетесь, мой друг? — Боюсь, что нет, сэр, — ответил юноша неуверенным голосом и еще больше смутился, когда мисс Грант от неожиданности остановилась и удивленно на него посмот¬ рела. — Я не считаю себя достойным. Я никогда еще не приближался к алтарю и не хочу этого делать, пока сердце мое полно мирскими заботами. — Разумеется, каждый решает за себя, — заметил ми¬ стер Грант, — хотя мне кажется, что человек, никогда не осквернявший слуха ложными доктринами, человек, столь¬ ко лет бывший верным сыном истинной церкви, мог бы ничего не опасаться. Однако в одном вы правы, сэр: таин¬ ство причастия надлежит принимать с чистым сердцем, дабы не обратить его в пустую форму. Я же заметил сего¬ дня вечером, что вы питаете к судье Темплу неприязнь, близкую к одной из самых дурных страстей человеческих— к ненависти... Ручей мы перейдем по льду, который доста¬ точно крепок и не провалится под нами. Осторожнее, не поскользнись, дитя мое. — С этими словами мистер Грант 575