Избранные сочинения в шести томах. Том 3-й

схватит морозом. Ученость, сколько ни хвалися ею чело¬ век, ничтожна в глазах вседержителя, который в скорби смотрит с облаков на гордость и суетность своих созда¬ ний. Вот вы думаете, что так это легко подняться на ме¬ сто всевышнего судьи! Ну, а можете вы мне что-нибудь рассказать о начале и о конце? Вы, знаток по части болез¬ ней и лекарств, можете вы мне сказать, что есть жизнь и что такое смерть? Почему орел живет так долго и по¬ чему бабочке отпущен такой короткий срок? Скажите мне совсем простую вещь: почему собака беспокоится, когда вы, хотя и провели все свои дни, уткнувшись в книги, не видите причин для беспокойства? Доктор, несколько смущенный достойным видом ста¬ рика и силой его слов, перевел дух, как борец, только что освободившийся от мертвой хватки противника, и, спеша воспользоваться паузой в его речи, провозгласил: — В собаке говорит инстинкт. — А что это за особый дар — инстинкт? — Низшая ступень разума. Своего рода таинственное сочетание мысли и материи. — А что такое, по-вашему, мысль? — Достопочтенный венатор, такая манера вести спор делает невозможным какие бы то ни было определе¬ ния, и она, смею вас уверить, не допускается ни одной школой. — Если так, то ваши школы похитрее, чем я думал до сих пор: ведь при такой манере легче всего показать всю их тщету,— возразил траппер, сразу обрывая диспут, едва лишь доктор вошел во вкус. Нагнувшись к своей собаке, он принялся играть ее ушами, чтобы успокоить ее тревогу.— Не дури, Гектор, что ты ведешь себя как необу¬ ченный щенок? Ты же у меня разумный пес! Ты всему научился на собственном тяжком опыте, а не бегая, уткнувшись носом в след других собак, как мальчишка в поселениях идет по тропе, указанной школьным учителем, правильна она или неправильна... Так как же, приятель, раз вы так много можете, способны вы заглянуть в чащу? Или мне идти туда самому? Доктор опять напустил на себя решительный вид и без дальнейших разговоров снова, как его просили, углубился в чащу. Собаки до сих пор слушались уговоров старика и пе поднимали лая, а только время от времени тихо ску¬ лили. Но, когда они увидели, что естествоиспытатель т

пошел вперед, молодой кобель, как его ни удерживали, со¬ рвался с места и быстро обежал круг, обнюхивая землю; потом стал рядом со старым Гектором и громко завыл. — Скваттер со своими оставил на земле крепкий за¬ пах.— Он стоял и смотрел, ожидая, что ученый разведчик подаст знак следовать за собой.— Может, этот грамотей хоть чему-то научился в школе п не забудет, по какому делу послан. Доктор Батциус ужо исчез в кустах, и траппер начал выказывать признаки нетерпения, когда увидел, что на¬ туралист, пятясь, возвращается из чащи, не отводя заво¬ роженных глаз от места, только что покинутого им. — Доктор совсем ошалел: наскочил, должно быть, па какую-то нечисть! — сказал, отпуская Гектора, старик и подошел к натуралисту, который, казалось, ничего не ви¬ дел и не слышал.— Что там такое, приятель? Уж не от¬ крылась ли вам новая страница в книге мудрости? — Василиск! — пробормотал доктор, и каждая черта его искаженного лица выразила смятение.— Животное из отряда серпенс, то есть змей. Я полагал до сих пор по его атрибутам, что оно принадлежит к области легенд, по, как видно, творческая сила природы не слабее человече¬ ской фантазии. — Ну и что такого! В прериях все змеи безобидные; разве что гремучая, если ее раздразнить, может иногда броситься па человека, но и она, прежде чем пустить в ход свои ядовитые зубы, сперва погремит хвостом. Господи, как смиряет гордыню страх! Взять хоть этого ученого: он обычно так и сыплет длинными словами, которые у про¬ стого человека пе уместились бы во рту, а сейчас он сам не свой, и голос стал у него пронзительным, как свист козодоя. Мужайся! Что там еще, приятель?.. Ну что? — Чудовище! Лузус натурэ! Диво, которое природе вздумалось создать в доказательство своего могущества! Никогда раньше мне не приходилось наблюдать такого смешения ее законов или видеть особь, которая бы так ре¬ шительно опровергала своим существованием установлен¬ ное разделение на отряды и семейства. Я должен записать, как оно выглядит...— Доктор шарил уже по карманам, ища свои записи, но руки его дрожали и не слушались.— Пока есть время и возможность это сделать... Глаза — завораживающие; окраска — переливчатая, много¬ цветная, интенсивная... 195