Избранные труды

В ст. 23 Правил указано, что государственный арбитраж при наличии достаточных оснований вправе до принятия решения по хозяйственному спору привлечь по ходатайству стороны или по своей инициативе соответствующее предприятие, учреждение и организацию к участию в деле в качестве другого истца или ответчика. Обратим внимание на то, что Правила не применяют в данном месте хорошо известную гражданскому процессуальному законодательству терминологию «соистец» и «соответчик» (см. ст. 141 ГПК). Они говорят о другом истце или ответчике.

Подобная терминология как раз и позволяет охватить регулированием не только случаи «чистого» соучастия в процессе на истцовой или ответной стороне, но и иные ситуации участия в процессе нескольких истцов или ответчиков. Таким отличным от соучастия на истцовой стороне случаем и может быть иск третьего лица, заявляющего самостоятельные требования на предмет спора[234] (по терминологии гражданского процессуального законодательства). В арбитражном процессе это всего лишь разновидность «другого» истца.

Следовательно, никакого пробела в Правилах нет: простым, но достаточно гибким приемом законодатель решил самостоятельную для гражданского судопроизводства проблему так называемых третьих лиц, заявляющих самостоятельные требования на предмет спора.

В арбитражном процессе ходатайство третьего лица, заявляющего самостоятельные требования на предмет спора (другого истца) о привлечении к делу, может быть удовлетворено при условии принятия сторонами мер к непосредственному урегулированию спора. Привлечение к делу истца или ответчика по инициативе государственного арбитража во время рассмотрения дела может производиться независимо от принятия таких мер (ст. 23 Правил). В то же время в гражданском процессе третьи лица, заявляющие самостоятельные требования на предмет спора, могут вступить в дело лишь по собственной инициативе. Их нельзя против их воли привлечь к участию в деле, но можно известить о производящемся деле и времени его разбирательства (ст. 141 ГПК)[235].

Таким образом, и судебный, и арбитражный процесс допускают осложнение производства вступлением (привлечением) к нему новых лиц, заявляющих претензии на предмет спора. Однако различие заключается не только в том, что в арбитражном процессе они охватываются наименованием «другого» истца, но и в том, что они могут оказаться в процессе не только по собственной инициативе, но и по инициативе государственного арбитража.

Согласно ст. 27, ч. 2 Основ, третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований на предмет спора, могут вступить в дело на стороне истца или ответчика до постановления судом решения, если решение по делу может повлиять на их права или обязанности по отношению к одной из сторон. Таким образом, появление в гражданском процессе третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований на предмет спора, вызвано возможным влиянием решения суда на их права и обязанности в споре между истцом и ответчиком. В советской гражданской процессуальной литературе институт третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований на предмет спора, тесно связывается с материальным правом регресса[236]. Да и генетически рассматриваемый институт является процессуальной формой обеспечения регресса в материальном праве.

Каждый процессуальный институт, испытывая в своем происхождении непосредственное влияние норм материального права, тем не менее качественно обособлен от этих норм, имеет самостоятельное значение. Поэтому институт третьих лиц используется и тогда, когда права регресса нет, но затрагивается иная юридическая заинтересованность. Так, по алиментным делам получила широкое распространение практика привлечения к участию в деле в качестве третьих лиц граждан, уже получающих алименты с ответчика по данному делу. Но практика судопроизводства пошла еще дальше и в некоторых случаях Верховный Суд СССР и Верховный Суд РСФСР, обращая внимание на необходимость привлечения в процесс заинтересованных или третьих лиц, не указывают вообще, на чьей стороне они должны выступать[237].