Избранные труды

Проведенное В. В. Меркурьевым исследование уголовных дел о необходимой обороне и превышении ее пределов, рассмотренных судами Владимирской области в 1991–1997 гг., показало, что на предварительном следствии действия оборонявшихся первоначально оценивались как умышленные тяжкие преступления (в 92,4 % случаев)[1193]. Даже при покушении нападавшего на убийство причинение ему смерти в 35 % случаев рассматривалось как уголовно наказуемое превышение ее пределов[1194].

По данным исследования, проведенного Э. Л. Сидоренко в Ставропольском крае, более 85 % уголовных дел по превышению пределов необходимой обороны являются результатом переквалификации с обычных преступлений против личности (ст. 105, 111 УК РФ). «Но если такая ситуация, – продолжает автор, – наблюдается в правоприменительной практике, то что можно сказать о простых гражданах, на которых и рассчитаны нормы о необходимой обороне и о превышении ее пределов?»[1195]

Как справедливо отмечает Н. Н. Турецкий, «теоретические и практические аспекты реализации института необходимой обороны требуют максимально благожелательного подхода к оценке действий защищающихся лиц и возложения риска неблагоприятных последствий на нападающего. Это отвечает принципу социальной справедливости и задачам борьбы с преступностью, стоящим перед обществом на современном этапе его развития»[1196].

Наблюдающееся в правоприменительной деятельности игнорирование этого принципа приводит к тому, что гражданами право на необходимую оборону используется относительно редко. Таково мнение 90 % респондентов, опрошенных В. Л. Зуевым. По данным проведенного им социологического исследования, среди причин такого поведения названы: незнание данного права – 17 %, незнание конкретных правил поведения в таком состоянии – 19 %, боязнь наступления нежелательных правовых последствий – 48 %, известный лицу негативный опыт наступления подобных последствий – 11 %; лишь 5 % опрошенных сослались на недостаток собственных сил и возможностей. Показательно, что из числа тех, кто сам применял данное право, почти треть на момент защиты сомневались в законности своих действий[1197].

«Отсюда следует, – пишет В. Л. Зуев, – что люди не столько боятся стычки с правонарушителем, сколько дальнейшего разбирательства. То, что население плохо знает закон – факт неутешительный. Но не менее важно, что готовность к самозащите отнюдь не подогревается и существующей судебно-следственной практикой»[1198].

Действительно, по делам о необходимой обороне обороняющийся зачастую вынужден выступать в роли подозреваемого в преступлении и доказывать свою невиновность. Нападавший, напротив, оказывается в роли потерпевшего, и совершенное им общественно опасное посягательство далеко не всегда получает адекватную юридическую оценку.

Все это отрицательно воздействует на активность граждан в пресечении преступных посягательств.

В «Российской газете» сообщалось о совершенно возмутительном факте. Группой налетчиков был захвачен участковый уполномоченный лейтенант милиции Красильщиков. Его избили, у него отобрали табельное оружие и документы, под дулом его же пистолета привезли домой, и потребовали денег, угрожая пристрелить дочку. Милиционер «вспомнил», что деньги спрятаны за диваном и полез туда якобы за ними, но вместо денег извлек охотничье ружье и выстрелил в преступника, угрожавшего ребенку пистолетом. Ранее этот налетчик был неоднократно судим, в том числе за убийство и грабеж. Суд первой инстанции, тем не менее, признал Красильщикова виновным в убийстве и приговорил его к 5 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима[1199]. Только после протестов населения и публикации в газете приговор в отношении Красильщикова был отменен, действия его были признаны правомерными и уголовное преследование в отношении него прекращено.

В этом плане интерес представляет исследование, проведенное недавно в Казахстане Н. Н. Турецким. На вопрос о причинах редкого использования гражданами права на оборону им были получены следующие ответы респондентов:

– незнание права на самозащиту – 8 %;

– незнание условий правомерности – 22 %;

– сомнение в законности активных действий – 56 %;

– неуверенность в собственной силе – 12 %;

– затруднились ответить – 2 %[1200].

Анализ вышеприведенных материалов конкретных социально-правовых исследований наглядно свидетельствует, что эффективность реализации права на необходимую оборону во многом зависит от четкой законодательной регламентации условий правомерности оборонительных действий, предпринимаемых в целях пресечения общественно опасных посягательств.

§ 2. Условия правомерности акта необходимой обороны