Избранные труды

Наличным признается такое посягательство, которое уже осуществляется или непосредственная угроза осуществления которого настолько очевидна, что ясно, что посягательство может тотчас же, немедленно осуществиться. О последнем могут свидетельствовать конкретная угроза словами, жестами, демонстрация оружия и прочие приемы устрашения. При определении наличности нападения, таким образом, принимается во внимание поведение посягающего, в частности, характер и интенсивность его действий, дающих обороняющемуся основание воспринимать данную угрозу как реальную[1247]. Непринятие предупредительных мер в таких случаях ставит лицо в явную, непосредственную и неотвратимую опасность. Образно и не без иронии об этом говорили еще Воинские артикулы Петра I: «не должен есть от соперника себе перваго удара ожидать, ибо через такой первый удар может тако учинится, что и противится весьма забудет»[1248].

В постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 г. № 14 «О практике применения судами законодательства о необходимой обороне» указывается, что «состояние необходимой обороны наступает не только в самый момент общественно опасного посягательства, но и при наличии реальной угрозы нападения»[1249]. По своему содержанию такая угроза должна быть серьезной, а по внешнему выражению – непосредственной, не оставляющей сомнения в реальности ее осуществления[1250].

Решение вопроса о наличности посягательства должно быть основано на объективных данных о том, что общественно опасное посягательство уже началось либо непосредственно предстоит[1251]. При этом учитывается совокупность всех объективных обстоятельств конкретного дела (в том числе данных о личности нападающего, месте, времени и обстановке события), а также субъективное восприятие их защищающимся.

Примером такого посягательства является следующий случай из судебной практики.

80-летний ветеран войны Г., житель одного из поселков Липецкой области, неоднократно подвергался посягательствам со стороны местных воров и грабителей. Этому способствовало, в частности, то, что жил он с женой и тещей на краю поселка, рядом с лесом, и помощи ему ждать было не от кого. Однажды он вступил в схватку с грабителем и едва не был убит: получил скользящий удар лезвием топора по голове. С целью обороны Г. купил тульскую двустволку 16-го калибра.

В первый день весны 2004 г., ближе к ночи, в домике, где проживал Г., сработала сигнализация. Г. проснулся, кое-как оделся, схватил ружье и выбежал из дома. Увидев, что в сарай, где он держал коз, лезут двое, Г. крикнул: «Стрелять буду!» и выстрелил в воздух. Один из преступников бросился бежать, а другой с металлическим прутом в руке, пошел на старика: «Давай стреляй!». Вел он себя крайне агрессивно, видимо, был пьян. Отражая посягательство с его стороны, Г. прицелился ему в ногу и выстрелил. Тот упал. Оказалось, что заряд попал ему в пах. Г. вызвал «скорую помощь», но к приезду врачей раненый преступник умер. Им оказался местный житель, 37 лет от роду, безработный, разведенный, сильно пьющий, склонный к агрессии по любому поводу[1252].

В данном случае мы имеем дело с классическим случаем необходимой обороны от общественно опасного и наличного посягательства. Посягательство на имущество Г. переросло в непосредственную угрозу посягательства на его жизнь и здоровье. Оно могло тотчас же, немедленно осуществиться. Покушение на кражу здесь переросло в разбой. Непринятие мер защиты в такой ситуации ставило жизнь и здоровье в явную неотвратимую опасность (на старика нападал относительно молодой, здоровый, агрессивно настроенный пьяный мужчина, вооруженный железным прутом). Пределы необходимой обороны превышены не были. По результатам предварительного следствия уголовное дело было прекращено производством за отсутствием в действиях Г. состава преступления. Действовал он правомерно.