Избранные труды

По справедливому замечанию К. И. Попова, «вопрос о субъективной стороне преступлений, совершенных при эксцессе обороны, наряду с вопросом о понятии превышения пределов необходимой обороны, относится к числу… наиболее сложных при анализе чрезмерного защитительного акта. От правильного решения этого вопроса зависит законность и обоснованность принимаемых соответствующими органами решений по конкретным уголовным делам рассматриваемой категории»[1359].

В недавнем прошлом вопрос этот в юридической литературе являлся предметом споров, единства мнений по нему не было. В то же время, как отмечал профессор И. С. Тишкевич, «этот вопрос большой практической важности; двух мнений по нему быть не должно; практика должна руководствоваться каким-то единым критерием»[1360].

Сущность спора по данному вопросу в специальной литературе сводилась к следующему. Одни авторы считали, что составы преступлений, явившихся результатом превышения пределов необходимой обороны, предполагают наличие лишь умышленной вины[1361]. Другие, наоборот, считали, что при совершении этих преступлений возможна только неосторожная вина[1362]. Наконец, третьи полагали, что при совершении преступлений при превышении пределов необходимой обороны возможна как умышленная, так и неосторожная вина[1363].

По этому поводу мы 20 лет тому назад писали следующее.

«Нам представляется правильной первая точка зрения. Согласно закону превышение пределов необходимой обороны определяется как явное несоответствие защиты характеру и опасности посягательства. Слово „явно“ в русском языке понимается как то, что совершенно очевидно, предельно ясно, вне всякого сомнения. Признак явности несоответствия между защитой и посягательством имеет две стороны – объективную и субъективную. Объективный показатель указывает на фактическое и значительное несоответствие защиты характеру и опасности посягательства, а субъективный требует, чтобы это несоответствие осознавалось обороняющимся. И не случайно Пленум Верховного Суда СССР в постановлении от 16 августа 1984 г. № 14 ориентирует правоприменительные органы на то, что составы преступлений, предусмотренные ст. 105, 111 УК РСФСР (ч. 1 ст. 208 и ч. 1 ст. 114 УК РФ – Э. П.), предполагают наличие лишь умышленной вины»[1364]. Пленум закрепил положение о нецелесообразности осуждения граждан за допущенный по неосторожности эксцесс обороны.

Спорам по данному вопросу положил конец законодатель, обозначивший превышение пределов необходимой обороны как «умышленные действия, явно не соответствующие характеру и опасности посягательства» (ч. 2 ст. 37 УК РФ). Как уже отмечалось, точнее было бы в данном случае вести речь о психическом отношении лица к последствиям содеянного, а не к действиям.

Таким образом, согласно действующей законодательной трактовке института необходимой обороны, превышение ее пределов в составах, предусмотренных ч. 1 ст. 108 и ч. 1 ст. 114 УК РФ, предполагает только умышленную форму вины. Умысел при этом может быть как прямым, так и косвенным.

При прямом умысле обороняющийся: а) осознает, что для отражения посягательства достаточно причинения нападающему значительно менее тяжкого вреда по сравнению с реально причиняемым (иными словами, осознает явную несоразмерность, чрезмерность причиняемого посягающему тяжкого вреда в сравнении с опасностью самого криминального посягательства); б) предвидит при этом неизбежность или реальную возможность причинения смерти или тяжкого вреда здоровью посягающего, не продиктованных необходимостью (интеллектуальный момент); в) желает наступления этих последствий (волевой момент).

При косвенном (эвентуальном) умысле обороняющийся: а) осознает, что отразить посягательство можно путем причинения нападающему значительно менее тяжкого вреда по сравнению с реально причиняемым; б) предвидит при этом возможность причинения смерти или тяжкого вреда здоровью посягающего, не продиктованных необходимостью (интеллектуальный момент); в) сознательно допускает наступление указанных последствий, либо безразлично относится к их наступлению (волевой момент).

Исследование судебной практики, проведенное К. И. Поповым, дает основания утверждать, что криминальные деяния при превышении пределов необходимой обороны чаще всего совершаются с косвенным умыслом (в 75 % от общего числа изученных уголовных дел)[1365].