Избранные труды

Из них явствует, что когда муж неожиданно нанес Ш. несколько пощечин, начал ее трясти, а затем схватил за волосы и стал бить головой о стену, ударил ногой по спине (все это подтверждается результатами судебно-медицинского освидетельствования), она «была страшно напугана»[1374]. «От ударов закружилась голова, перед глазами все плыло, – говорит она в уже упомянутых объяснениях адвокату. – После ударов и стоявшей в памяти фразы: „Я тебя прикончу“, я боялась, что сейчас „отключусь“, пошла какая-то тошнота.

Ощущение было похоже на „воздушные ямы“ при полете на самолете, все плывет перед глазами и тошнить хочется. Был страх, что я „отключусь“… В глазах плыло, и я видела только как одну точку – глаза его и капельки пота. Когда наступило ощущение потери сознания, почувствовала, что сейчас все „оборвется“, что-то произойдет страшное, боялась, что меня вырвет. Даже думаю, что уже не понимала все до конца, глаза передо мной, которые были красные и все было красное… Я перестала что-либо понимать и не помню, как схватила нож». Защищаясь, она размахивала подобранным разделочным ножом, и в тот момент, когда Р. приблизился к ней, удар пришелся в шею. Дальнейшее помнит смутно. Поведение Ш. после содеянного также отличалось неадекватностью (она толком не понимала, что произошло, советовала родителям мужа облить его водой, в таком состоянии ее и отвезли в милицию).

Здесь надо учитывать и особенности личности обвиняемой, к которой применялось описанное выше насилие. Из материалов дела и заключения экспертизы следует, что на ее поведение «оказали существенное влияние индивидуально-характерологические особенности: пониженная возможность конструктивного решения проблемных ситуаций, преобладание эмоционального типа реагирования на фрустрацию, склонность к существенному снижению сознательного контроля поведения в психотравмирующих ситуациях и непосредственному отреагированию переживаний в действиях». Практически всеми свидетелями по делу (включая ее родителей) Ш. характеризуется как обидчивый, раздражительный, нетерпимый к замечаниям, склонный к агрессии человек. Родители потерпевшего, отмечая неуравновешенность Ш., характеризуют ее как конфликтную женщину, способную на неадекватные поступки. Брат потерпевшего показывает, что «по характеру она – очень импульсивный, взрывной человек. Могла кричать без повода на мужа, бросать в него кухонную утварь». Можно, конечно, говорить о возможной тенденциозности этих показаний. Но такую характеристику подтверждают и показания родителей обвиняемой. Отец Ш. отмечает, что у дочери – легко возбудимый, холерический темперамент. Мать Ш. констатирует, что дочь очень вспыльчивая, импульсивная натура, способная на неадекватные поступки. Этим, по-видимому, объясняются и ее суицидальные попытки в подростковом возрасте, носившие, скорее всего, демонстративный характер, конфликтность, бурные эмоциональные реакции с элементами агрессии («могла бросаться в драку с родителями»). Можно представить себе, как такая натура будет реагировать на примененное к ней противоправное физическое насилие. Указанные особенности личности не могли не способствовать возникновению состояния аффекта. Справедливости ради следует сказать, что обусловленная им агрессия носила оборонительный характер.

Подлежат учету в этом плане и состояние беременности Ш., а также ее болезненное состояние в тот злополучный вечер. Беременность (особенно нежелательная) оказывает весьма неблагоприятное воздействие на психику женщины. У беременных нередко наблюдаются ипохондрические идеи, импульсивность, навязчивое состояние. Мне непонятно, как опытные психиатры, проводившие амбулаторную экспертизу, проигнорировали такое состояние Ш. Ведь в деле имелась справка о беременности, ее сроках и произведенном аборте.

На психику Ш., несомненно, оказало влияние и ее болезненное соматическое состояние в течение двух последних дней – 14 и 15 февраля 2002 г. Во второй половине дня 15 февраля «чувствовала себя совсем плохо», «вынуждена была поехать с работы домой, так как общая слабость, недомогание переросли в сильную головную боль, раздражение, даже в какую-то озлобленность… силы кончились, люди раздражали, было какое-то незнакомое мне состояние… резкие звуки, крики вызывали внутренние взрывы в мозгах, вызывая ненависть к этим людям… Возникло ощущение чего-то мне еще незнакомого, тревожного… ощущение надвигающейся большой проблемы… Было предчувствие чего-то очень плохого. Но и дома покоя не было. Хотелось быстрее лечь… очень сильно болела голова и даже как-то не как всегда, когда очень болят виски, а боль была по всей голове». Но ее через короткие промежутки времени будили телефонные звонки (муж звонил пять раз). И этому болезненному состоянию также не была дана соответствующая судебно-психиатрическая оценка.

2.2. Необходимо остановиться и на некоторых вопросах психопатологии.