Избранные труды

Вниманию читателей нашего журнала предлагается практически забытая, замечательная книга дореволюционного русского ученого Христофора Михайловича Чарыхова «Учение о факторах преступности» (М., 1910), сыгравшая в начале XX столетия значительную роль в становлении и развитии левого крыла социологической школы уголовного права в России. Христофор Михайлович Чарыхов – в то время молодой человек, выпускник Московского университета, участник семинара по проблемам преступности, который вел тогда в университете выдающийся криминолог Михаил Николаевич Гернет (1874–1953). Имя X. М. Чарыхова было частично восстановлено в 60-е гг. прошлого века, в период возрождения в нашей стране науки криминологии, замечательным ученым и человеком, профессором Московского университета Сергеем Сергеевичем Остроумовым (1909–1979). Предоставим ему слово: «Яркой фигурой среди левой группы русских социологов являлся криминалист X. М. Чарыхов, ныне совершенно забытый, написавший в 1910 г., еще будучи студентом последнего курса юридического факультета Московского университета, весьма интересную работу под названием „Учение о факторах преступности“. Прежде всего важно указать, что Чарыхов, правильно подчеркивая огромное значение во всяком исследовании общественных явлений, в том числе и преступности, действительно научного метода, критикует идеалистические методы современной ему буржуазной социологии – так называемый позитивный, логический и др. Ссылаясь на работы К. Маркса и Ф. Энгельса, Чарыхов заявляет, что единственно правильный метод есть „метод диалектический, ибо он рассматривает явления в развитии, движении, в возникновении и уничтожении – и тем самым обнаруживает противоречивую, диалектическую природу явлений“.[1536]

Нет сомнения, что подобные высказывания имели, безусловно, прогрессивное значение, особенно учитывая модную и весьма распространенную тогда среди значительной части интеллигенции привычку, сводившуюся к оплевыванию марксизма и прочих реакционных философских систем.

„В основе явлений, – пишет Чарыхов, – лежит логика противоречия, и социальная среда порождает преступность на основании в ней самой лежащей этой логики. Преступление – социальный феномен. Раскрыть же логику противоречия этого феномена возможно с помощью метода диалектического… Следовательно, единственно правильным и научным методом является тот, который природой своей соответствует природе изучаемых явлений. Этот метод – метод диалектический“.[1537] Здесь Чарыхов делает весьма существенное замечание: „Необходимо отметить, – говорит он, – что речь идет о материалистической диалектике К. Маркса, в отличие от спекулятивной диалектики Гегеля“.[1538]

Такой четкой характеристики марксистского диалектического метода и указания на полную необходимость его применения при исследовании преступности мы не находим в работах ни у одного криминалиста досоветского периода. В дальнейшем, критикуя распространенную среди буржуазных социологов „теорию факторов“, Чарыхов отмечает: „Но с тех пор, как величайший мыслитель XIX века, Карл Маркс, раскрыл внутреннюю пружину, определяющую и движущую общественное развитие – «теории факторов» не осталось больше места“.[1539]

Приводя для обоснования своих взглядов огромное количество статистических данных, Чарыхов убедительно доказывает, что преступность – неизбежное порождение капиталистического общества…

В своем интересном исследовании Чарыхов метко критикует криминалистов-антропологов за их биологическое объяснение преступности и проституции. „Женщина не потому является проституткой, – пишет он, – что по природе она такова, а потому, что объективные условия ее существования неизбежно толкают ее на улицу, в клоаку разврата, как это блестяще доказал Август Бебель“.[1540]

По мнению Чарыхова, происхождение субъекта не обусловливает еще характера его бытия. Смеясь над утопическими, фальшивыми предложениями некоторых антропологов, в частности Тарновской, призывающих не карать, а лечить „врожденных“ преступников, Чарыхов не без основания замечает: „Современному буржуазному обществу это совершенно не под силу, ибо в обществе, где добрая доля государственного бюджета поглощается милитаризмом, где выдвигаются вперед интересы не широких народных масс, а, наоборот, обеспеченной группы привилегированных собственников, слишком рискованно искать столь человечности, которая смогла бы заставить общество перекроить свой буржуазный бюджет в интересах врачебного дела для широких народных масс“.[1541]