Избранные труды (сборник)

Приготовительные действия, создавая условия, предпосылки, возможность причинения ущерба, сами никогда не приводят к преступному результату: одним прицеливанием и приближением к жертве нельзя лишить ее жизни, приобретением отмычки и созданием шайки – похитить чужое имущество, фальсификацией товаров – обмануть покупателей и т. д.

Будучи одновременно действием по исполнению преступления, действие по осуществлению покушения всегда входит в состав преступления в качестве необходимого элемента, объективной стороны преступления.

Правильно отмечает проф. А. Н. Трайнин, что действие, которым осуществляется покушение, – это элемент состава преступления[469]. К этому следует добавить, что это действие есть одновременно и действие по исполнению преступления. Проф. А. Н. Трайнин верно определяет покушение с точки зрения состава преступления: «Покушение на преступление мы имеем в тех случаях, когда имеются все элементы состава этого преступления за исключением одного – последствия»[470].

Таким образом, для ответственности за покушение должны быть установлены в действиях лица все признаки состава преступления, за исключением преступного последствия.

Действие, которым осуществляется покушение, – это действие по исполнению преступления, то есть такое действие, которое образует конкретное преступление, входит в его понятие. Эти действия всегда охватываются определением того или иного преступления, которое дает закон, они определяются в описательных диспозициях статьей уголовного закона.

Учебники Общей части советского уголовного права определяют покушение как действие, непосредственно направленное на совершение преступления[471]. Это определение может быть правильным или неправильным в зависимости от того, какое содержание вкладывать в понятие «непосредственной направленности» действий покушения. Без такого уточнения определение понятия покушения, даваемое указанными учебниками, является недостаточно точным и практически мало помогает разграничению приготовления и покушения.

В нашей литературе распространение имеет также определение покушения как «начала исполнения»[472].

Это определение также не совсем точно. Оно неизбежно вызывает вопрос, почему только начало исполнения является покушением, разве «середина» или «конец» исполнения не являются тоже действиями, которыми осуществляется покушение? На самом деле действия, которыми осуществляется покушение, совпадают во всех частях с действиями по исполнению преступления. Только начало покушения действительно является началом исполнения.

Н. Д. Дурманов в своей монографии указывает на неясность определения покушения как действия, «непосредственно направленного на совершение преступления» и «начала исполнения». Он уточняет эти определения покушения следующим образом: «…при совершении покушения виновный уже осуществил посягательство на объект». Что же представляет собой, по мысли проф. Н. Д. Дурманова, этот конструктивный признак покушения – «непосредственное посягательство на объект»? «Непосредственное посягательство на объект, – пишет он, – имеет место при наличии у виновного непосредственного соприкосновения с объектом…»[473] Если под объектом понимать социалистические общественные отношения, охраняемые уголовным законом, как принято считать в нашей литературе, то практически трудно представить себе подобное «непосредственное соприкосновение» с объектом. Проф. Н. Д. Дурманов, по-видимому, ошибочно понимает здесь под объектом преступления не социалистические общественные отношения, охраняемые советским уголовным законом, а предметы преступлений.

В его работе приводится, например, такой случай «посягательства на объект»: X. Г. и А. Г. зашли во двор гр-ки X. с целью похищения коровы. Поскольку виновные уже открыли хлев, прежде чем, увидев хозяев, убежали, они, по мнению проф. Н. Д. Дурманова, совершили «посягательство на объект». Этот пример приводится для иллюстрации неоконченного покушения. Получается своеобразная конструкция: субъект уже посягнул на объект, а совершил лишь неоконченное покушение. Непонятно, какое же место в этом случае отводится оконченному покушению, а тем более оконченному преступлению?

Н. Д. Дурманов приводит в качестве примера «посягательства на объект» также взлом двери комнаты и другого хранилища, подкопы и все иные виды преодоления препятствий при хищении, вымогательство – при взяточничестве, ранение жертвы – при поку шении на убийство. Все это подтверждает, что при определении покушения проф. Дурманов смешивает объект посягательства с его предметом.