Избранные труды (сборник)

Штрафы составляют минимум 5 и максимум 360 дневных ставок. Размер дневных ставок от 2 до 10 тыс. марок. Максимальный штраф, таким образом, может составить 3,6 млн марок, а при совокупности преступления, когда допускается удвоение штрафа, – 7,2 млн марок. Естествен вопрос: где же здесь либерализация карательной политики? Если по старому УК за простом кражу или мошенничество виновный мог быть осужден к штрафу в твердом денежном исчислении от 5 марок до 10 тыс., что тоже немало, то с 1 января 1975 г. размер штрафа возрос: от 10 марок до 3,6 млн марок. Это настоящее экономическое закабаление осужденных, которые причинили лишь небольшой ущерб частной собственности. Сами западногерманские ученые опровергают тезис о гуманизации и либерализации УК в новой системе штрафов.[1032]

А есть ли демократизация и справедливость в новой системе штрафов, которая ныне должна учитывать материальное положение осужденных и тем как будто способствовать торжеству принципа равенства всех перед уголовным законом?

Такое равенство было бы реально возможным, во-первых, если бы источник доходов осужденных был единым – заработная плата за собственный труд, во-вторых, если бы классовый антагонизм не приводил к существенному различию преступности представителей класса буржуазии и рабочего класса законодательной и судебной системой ФРГ.

В западногерманском обществе средний капиталист получает чистого дохода 200–300 марок в день, кучка мультимиллионеров из 526 семей, что составляет менее 0,01 % населения, владеет ⅔ национального богатства, но в то же время с 70-х годов ежегодно 1–1,5 млн безработных, а драконовское постановление о запрете на профессии еще выбрасывает ежегодно сотни людей на улицы. О каком равенстве здесь говорить, даже при самом дифференцированном подходе к назначению дневных штрафных ставок? Для безработного 10 марок – проблема, а для миллионера – легкий откуп за преступление. И какое преступление! Капиталист не совершает мелких краж продуктов из магазинов самообслуживания. Он совершает миллионные банкротства, взяточничества, отравляет Рейн, присваивает государственные деньги в крупных суммах. Даже самих западногерманских юристов не убеждает статистика штрафов как доказательство демократизации и либерализации нового УК. Лишь внешне может показаться, что произошла гуманизация западногерманского уголовного права. В 1882 г. – первом году германской уголовной статистики – к тюремному заключению были осуждены 70 %, к каторге – 4, к смертной казни – 0,3, к штрафу – 25 %. В 1971 г. из 570 тыс. осужденных 83,3 % осуждены к штрафу[1033]. Осуждение к штрафу возросло с 1968 по 1972 г. с 63 до 83 %, за кражи и присвоения – с 51 до 73 %[1034].

Но в классово-антагонистическом обществе данные уголовной статистики без учета социальной принадлежности осужденных и категории преступлений нуждаются в серьезном уточнении. В хозяйственных преступлениях, которых не знало ранее действовавшее законодательство, субъект – главным образом представитель капиталистического класса и их прислужников из интеллигенции. Здесь закон устанавливает, как правило, не только санкцию в виде уголовного штрафа, а часто, просто денежное возмещение убытков или предостережение под условным наказанием. Такая же картина в автотранспортных преступлениях, субъекты которых также в основном «беловоротничковой» масти. Штрафы здесь назначаются в 92 % осуждений.

За мелкие кражи и присвоения на производстве и в магазинах, как отмечалось, судит так называемая «домашняя юстиция». Она ставит в бесправное положение похитителя и даже не перед уголовным законом, а перед конкретным владельцем фабрики, завода, фирмы. Увольнение за мелкое преступление – несоразмерно тяжкое наказание при полуторамиллионной армии безработных, 54 % всех внутрипроизводственных посягательств наказывается увольнением[1035].

Увеличение размеров штрафов при системе дневных ставок и расширение объема применения штрафов за кражи и присвоения для деклассированных элементов, безработных (среди осужденных за кражи, как отмечалось, до 95 % безработных) – такие штрафы оказываются прямым стимулом для новых имущественных преступлений, ибо им не на что существовать после «легального» ограбления уголовной юстицией путем наложения штрафа. Для трудящихся такая система штрафов – новая форма экономического закабаления. Даже советники министерств вынуждены признать непомерно высокие ставки современных штрафов, в особенности за кражи. Например, за квалифицированную кражу, а на нее приходится каждое третье зарегистрированное преступление, следует штраф в 90 дневных ставок.

В случае неуплаты штрафа в соответствии со ст. 43 УК следует лишение свободы: одной дневной ставке соответствует один день лишения свободы. Причем лишение свободы, которое заменяет штраф, не может назначаться условно, что прямо противоречит, по заявлению юристов ФРГ, запрету кратких сроков лишения свободы и норме об условном осуждении[1036].