Избранный?! И в этом?! Снова?!!! (СИ)

В зале поднялся приглушённый ропот магов, но пока ещё в пределах нормы. Хотя, если прислушаться, можно было различить отдельные бурчания типа: маглы (?), чулан (?). А если сейчас можно было бы видеть всех магов, наблюдающих за процессом, то там ещё и слышались недоумённые вопросы в стиле: жаль мальчика, но причём тут Дамблдор?

— Простите? Я не ослышался? В чулане? В чулане, предназначенном для различного хозяйственного инвентаря и имеющем размеры метр на метр с копейкой? Проще говоря, это чуть увеличенный встроенный шкаф? Уважаемое собрание, уважаемый Суд, обратите внимание, что первое пригласительное письмо в школу Чародейства и Волшебства Хогвартс… — даст Штайн вытащил из своей папки то самое злополучное письмо, которое было измято и разорвано Верноном Дурслем и беспечно выброшено в мусорное ведро, а не в камин, как последующие, и продемонстрировал его всем желающим. Это сразу же было отражено на огромных экранах, — …адресовано предельно точно: Графство Суррей, город Литлл-Уингинг, Тисовая улица, дом 4, чулан под лестницей, мистеру Гарри Д. Поттеру.

Гарри пожал плечами.

— Ну-у-у-у… Там было не так уж и плохо. Правда, с обратной стороны лестницы на второй этаж дома, которая образовывала в этом чулане потолок, постоянно сыпалась труха, опилки и пыль, и не было света… но мне вполне хватало места, если свернуться клубочком на полу.

— Клубочком на полу, — пробормотал даст Штайн, но настолько отчётливо это прозвучало в потрясении застывших слушателей. — То есть там было настолько тесно, что нормальную кровать или какую-никакую тахту, на крайний случай, поставить было некуда?

— Кровать? Тахту? Мистер даст Штайн, я спал на так называемой полевой скатке: тощий матрац, не более толстая подушка и прохудившийся в нескольких местах плед, которые можно было свернуть на световой день аккуратной стопкой, которая занимала места не больше шляпной коробки.

— Я вижу, что мистер Дамблдор, подсудимый, усиленно что-то хочет нам сказать? — ухмыльнулся даст Штайн, оборачиваясь к клетке, где Дамблдор уже пару минут как разевал рот, уподобляясь рыбе выброшенной на берег.

Дабы избежать выкрикиваний с мест, склок и перебранок, и беспорядка, совершенно не нужных в суде, на трибуны вольных слушателей накладывались особые чары, которые не то чтобы не позволяли разговаривать вообще, но и при превышении шума выше дозволенного «глухого ропота», автомагически накладывали «Силенцио» на весь «кричащий» сектор. А подсудимый и вовсе, пока ему не предоставят слово, ничего не мог сказать, дабы не прерывать своими выкриками и прочими нарушениями допрос свидетелей. Хочешь высказаться? Нажми на специальную кнопку, которая подаст сигнал секретарю или Защитнику.

Да, Магия в залах Высшего Суда не действовала. Точнее она не действовала, если производилась каким-либо волшебником, но вот установленные артефакты, со специальными чарами и алгоритмом их срабатывания, для обеспечения порядка в зале, а так же прочих необходимых магических процедур, как тот же перенос магов-свидетелей в зал, вполне себе работали.

— Слушаем Вас!

— Я как директор не могу знать адресов всех поступающих в школу! Конверты с адресами заполняются автомагически из Великой Книги Школы!

Даст Штайн снова хищно улыбнулся.

— Естественно. Это аргумент в Вашу защиту и его выслушали. Действительно, никто, ни директор, ни зам.директора, которая и занимается всей этой канителью, не могут знать точного адреса всех своих новых подопечных, которым рассылают письма. Они узнают их только тогда, когда прочитают на самом конверте, готовясь к посещению маглорожденных учеников. Но не в вашем случае, мистер Дамблдор. Точнее не в случае мальчика, которого мы все знаем, как Гарри Поттера. Молчите? Ничего не хотите сказать? Или Вы думали, этот факт останется без внимания? Вы просто обязаны были знать где, с кем и КАК живёт именно этот мальчик, потому что согласно постановлению Визенгамота именно Вы были назначены магическим опекуном ребёнка, Гарри Д. Поттера. Не присматривающим, не воспитателем, а О-ПЕ-КУ-НОМ! Уважаемое собрание, уважаемый Судья, постановление Визенгамота Министерства Англии, Шотландии и Северной Ирландии о присвоении Альбусу Персивалю Вулфрику Брайану Дамблдору опекунства над несовершеннолетним Гарри Джеймсом Поттером за номером 1052 от ноября 1981 года вам предоставляется.

Всё тем же жестом фокусника обвинитель, проводящий допрос свидетеля, вытащил из своей папки ещё один желтоватый пергамент и продемонстрировал его публике. Магэкраны послушно отразили для всех документ, чтобы все могли убедиться, что это действительно Постановление о присвоении опеки тому-то и тому-то, над тем-то и тем-то.

Сам же документ, точнее его магическая копия, как и предыдущее письмо, с шелестом вырвался из рук обвинителя и, изгибаясь птичкой-галочкой ровно посередине, махая, как крыльями своими узкими полями, полетел в сторону призрачных весов и приземлился в красную чашу обвинений, хотя сама чаша пока ещё больше не склонилась ниже ни на гран.