Читаем Избранный?! И в этом?! Снова?!!! (СИ) полностью

— Примите пока этот факт во внимание и позвольте мне закончить допрос свидетеля. Хотя, я думаю, уже многим стало понятно, какая же всё-таки связь между жизнью Мальчика-Который-Выжил, мистером Дамблдором и обвинениями в причинении вреда здоровью и магии подопечного. По крайне мере, теперь вам стало понятно, откуда взялся этот самый подопечный и собственно кто он. Гарри Поттер. Мистер Поттер, мы уже поняли, что родственники вас не любили, но всё же кратко опишите ваше проживание у них последующие десять лет.

Гарри, как мог кратко описал свои первые предшкольные годы. И голодовки, и запирания в чулане, и одежду с плеча упитанного кузена.

Он не винил своих родственников, постоянно говоря о том, что на фоне их соседа они оказались ещё ничего. Особенно, если учитывать, что поначалу, как он смутно помнил, тётя и дядя наказывали его именно за постоянное применение своих магических особенностей. И пытались совладать с этим как могли, и при этом не привлечь к себе большего внимания, чем у них уже было. Это уже потом, в начальной школе, когда Дадли понял, что ему и его дружкам ничего не будет за «побей кузена», скорее того ещё и обвинят в провоцировании, подстрекании, стал смелее и началась «охота на Гарри». По городку поползли сплетни о неуправляемом трудном подростке, неблагодарном будущем каторжнике, сыне алкоголика отца и матери шлюхи.

Да и лишних денег у тёти никогда не было. Тогда мальчик не понимал, а сейчас Гарри уже знал — для того, чтобы даже просто устроить его в начальную школу, тётке нужны были хоть какие-то документы на племянника. Хотя бы тоже свидетельство о рождении, а их не было. Только одно невнятное письмо в кульке: «Это сын вашей сестры. Она погибла. Он должен быть с вами».

Всё.

И это если не говорить о том, что служб социальной опеки и ювенальной юстиции тоже нужны были не просто документы.

Помимо всего прочего Петуния была на пару лет старше своей сестры, а ребёнка родила только лишь по стечению обстоятельств в один год с Лили. Впрочем, она об этом благополучно не знала. А ведь это тоже тот ещё фактор. Пусть дядя Вернон и был директором фирмы (на момент Гариных десяти лет) по выпуску дрелей, но всего лишь директором, а не владельцем. А потому они тщательно готовились к такому шагу в своей семье, как ребёнок. Точнее Дадли они «родили» именно тогда, когда их финансовое благополучие достигло той отметки, что они могут содержать ребёнка, точнее Вернон стал на тот момент топ-менеджером этой компании и его карьера стремительными темпами поднималась в высь.

Но они готовы были содержать ОДНОГО ребёнка, любимого и долго и тщательно планируемого, а тут им на порог подкинули ещё одного. Без денег, без документов. Без объяснений. Когда же Петуния попыталась избавиться от довеска, который ей был совсем не нужен, да и сестру она не любила, отдав его в приют, то в её доме появился старик, который и «уговорил» миссис Дурсль всё же оставить Гарри Поттера на своём попечении.

По мере рассказа Гарри мистер даст Штэйн вставлял свои комментарии, в частности когда разговор заходил о соц.опеке, ювенальной юстиции, записи в начальную школу, оформлении медицинской страховки и везде, буквально везде мелькала седобородая крючконосая личность с «конфундусами», «затуманиванием», «обливиэйтами».

— Я заботился о Гарри! Я помогал! — вопил Дамблдор из своей клетки при очередном его уличиении в колдовстве над маглами, применении «конфундуса», «затуманивания», «обливиэйта».

Но даст Штайн пока не обращал внимания на все эти вопли и никак их не комментировал, оставив это на потом. Сейчас нужно было дослушать историю Гарри Поттера, ведь это только начало!

Кое-кто из магов, слушавших всё это, тоже недоумённо хлопал глазами на эти откровения. Ну и что? Ну накладывал. Они же маглы, что с них взять? Причём тут причинение вреда здоровью и магии мальчика? А допрос продолжался.

— Мистер Поттер, что произошло после того, как Вы получили первое письмо из Хаогвартса?

— Дядя Вернон его порвал и выкинул. А последующие сжёг в камине, так и не дав мне его прочитать.

— Хорошо. А после?

— Мир сошёл с ума. Писем становилось всё больше и больше. Соответственно сов на нашей улице становилось тоже больше. Этот необычный совослёт приметили даже маглы. А потом я заметил, что пришли странные люди, это сейчас я понимаю, что это были маги, а тогда они казались мне странными, соседки тёти перестали доставать её вопросами о птицах. Птицы, кстати, тоже исчезли. А потом письма обнаружились в бутылках из-под молока. Точнее там должно было быть молоко, а оказались письма. Потом в яйцах, в мешках с крупой… А потом… потом дядя Вернон сошёл с ума и увёз нас из дома.

Перейти на страницу:

Похожие книги

После банкета
После банкета

Немолодая, роскошная, независимая и непосредственная Кадзу, хозяйка ресторана, куда ходят политики-консерваторы, влюбляется в стареющего бывшего дипломата Ногути, утонченного сторонника реформ, и становится его женой. Что может пойти не так? Если бывший дипломат возвращается в политику, вняв призывам не самой популярной партии, – примерно все. Неразборчивость в средствах против моральной чистоты, верность мужу против верности принципам – когда политическое оборачивается личным, семья превращается в поле битвы, жертвой рискует стать любовь, а угроза потери независимости может оказаться страшнее грядущего одиночества.Юкио Мисима (1925–1970) – звезда литературы XX века, самый читаемый в мире японский автор, обладатель блистательного таланта, прославившийся как своими работами широчайшего диапазона и разнообразия жанров (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и ошеломительной биографией (одержимость бодибилдингом, крайне правые политические взгляды, харакири после неудачной попытки монархического переворота). В «После банкета» (1960) Мисима хотел показать, как развивается, преображается, искажается и подрывается любовь под действием политики, и в японских политических и светских кругах публикация вызвала большой скандал. Бывший министр иностранных дел Хатиро Арита, узнавший в Ногути себя, подал на Мисиму в суд за нарушение права на частную жизнь, и этот процесс – первое в Японии дело о писательской свободе слова – Мисима проиграл, что, по мнению некоторых критиков, убило на корню злободневную японскую сатиру как жанр.Впервые на русском!

Юкио Мисима

Проза / Прочее / Зарубежная классика