Избраное

Он получил неполное среднее образование и обо всем берется судить с самоуверенным невежеством недоучки. Он — участник нескольких походов, его моральный багаж убог. «Мы, немцы, наведем крепкий порядок, как сказал доктор Лей», — говорит он. Вот как он высказывается о разных народах: «Французы — это бабы, сербы — это не народ. Вообще славяне — это «склавяне», что значит рабы».

Он с тупой ненавистью относится ко всем народам. Его любовь к немецкому народу также мнимая. «Что такое крестьянин? — философствует обер-ефрейтор. — Крестьянин — это ненасытное брюхо; больше ничего. Рабочие… ну, — это длинный разговор — вы рассердитесь».

Экхард Андерс — один из «настоящих наци» — с идеологией взломщика и проститутки. Они считают себя носителями фашистской теории. Это натренированные практики гитлеровского разбоя. Обычно при опросе они держатся нагло и трусовато, у многих — истерическая нервность во взгляде.

Перед нами на разостланной на земле шинели лежит груда бумаг, отобранных сегодня утром у фашистского офицера, три недели назад переброшенного с Балканского фронта на советскую границу. Билет члена партии национал-социалистов, «расовый паспорт» на восемь поколений предков, засвидетельствованный печатями (48 страниц, «только для людей немецкой крови, помесям и чужеродным пользоваться этим паспортом воспрещено». Издание НСДАП, Мюнхен). Блокнот — список женщин, которых офицер посещал в Катовицах, в Брюсселе, в Темешваре, в Бухаресте, в Пловдиве… Правила санации с рецептами — протаргол с глицерином и марганцовка; наконец, пачка расписок для изъятия продовольствия у населения, заблаговременно отпечатанных на русском языке соответствующей службой штаба. Вот их текст (сохраняем его «истинно русскую орфографию»):

«Росписка эта недействительно без польного обозначения полевого почтового номера. Мною (проставить имя) принято у крестьянина (имя) — хлеба (цифра) — килограмм, коров (цифра) — штук, сала (цифра) — килограмм. Оплачено будет после войны. Неповиновение будет строжайше наказано. Верховное командование армии».

Печать — орел со свастикой.

Уже в январе немецким солдатам раздавали маленькие справочники — «Карманный путеводитель по русской армии». (На обложке: «Совершенно секретно, не подлежит оглашению, согласно параграфа 88 закона от 24 апреля 1934 года».) Унтер-офицеры срочно обучались русскому языку. В найденных тетрадях корявым почерком выведены фразы: «Крестьянин подойти ко мне. Я добрый человек. Здравствуйте. Прощайте. Отдай мне свою лошадь. Кто здесь есть большевик».

Вскоре на границу начали беспрерывно прибывать немецкие войска из Франции, из Бельгии, из Голландии, из Дании.

В военной газете «Остфронт» в номерах от 24 и 25 июня господа фашисты под кричащими заголовками садически описывают подробности бандитского нападения на мирный пограничный город Сокаль в 3.00 утра двадцать второго июня. Они сидят на берегу пограничной речки Западный Буг, вспоминая, как год назад они пили вино в Компьене во Франции. На том берегу — маленький западноукраинский городок Мокаль с церковной колокольней, с узкими уличками. Жители спят, слышно кваканье лягушек, пение жаворонков. 3.14 сигнал: через минуту начинают работать германские батареи, подведенные к берегу. В мирном городке из рушащихся домов выбегают раздетые мужчины, женщины, дети, кричат тонкими голосами. Несколько минут спустя в городе бушует море пламени. Фашисты восхищены.

«Ах, какие мы храбрые!»

Головы немецких солдат набиты мешаниной, настоящей окрошкой из вздора, которой кормят их фашистские заправилы.

На вопрос — почему Германия напала на Советский Союз, солдат Август Цаглауэр, ремесленник из Бремена, отвечает:

 — Не знаю, офицеры с нами не разговаривают. Не знаю, ничего не знаю, я слышал, что Россия нам мешает, но так ли это — не знаю. Война — это война.

Солдат Гунтер Флеконхаген, прежде чем ответить, мучительно думает. На его лице напряжение. Потом он говорит заученным тоном, точно отчеканивая каждое слово:

 — Мы воюем с Россией потому, что она не пропустила наши войска в Индию и в Ирак для победы над Англией.

Военнопленный Эрих Ян окончил инженерную школу.

 — Вы спрашиваете, что я думаю о причинах войны с Советским Союзом? Мне приказали воевать и… — он умолкает, потом неожиданно быстро говорит: — Солдаты нашего полка боятся советских танков. Я тоже их боюсь, я видел, они уничтожают нашу артиллерию. Это очень страшно.

Некоторые солдаты говорят, что рады случаю перейти на советскую сторону. Военнопленный Георг Вандель, бывший рабочий одной из мюнхенских фабрик, заявляет:

 — Я служу в армии с тысяча девятьсот тридцать седьмого года в должности оружейного мастера. Мысль, что мне придется воевать с Красной Армией, пугала меня все время. Вы видите, при первой возможности я перешел к вам.