Изгиб дорожки – путь домой

Аббревиатура «PP» (сокращенно от «Paisley Park» – «Пейсли-парк») также могла бы означать «pleasure principle» (принцип удовольствия) – идею о том, что удовольствие является руководящим принципом всего, о чем Принс мечтает, и всего, что он делает. «Пейсли-парк» сначала был воображаемым пространством (микрокосмическим Эдемом, расположенным за холмами, но очень близко, где были рады всем: хромым, косым, некрутым, придурковатым, всем, чьи красота или сексуальность не вписывались в скупые и правильные общественные рамки), и только потом Принс назвал так построенный на прибыль от «Purple Rain» комплекс в Миннеаполисе, куда входили две студии звукозаписи, танцевальная студия и огромный оркестровый зал. В нем также находились жилые помещения и бизнес-центр. И хотя иметь собственную студию, несомненно, было, как ни посмотри, решением разумным, оглядываясь назад, невольно задаешься вопросом, так ли разумно было иметь вообще все необходимое в одном месте. Это же воплощение мальчишеских мечтаний – с очевидными опасностями вроде изоляции, ползучего отчуждения от потоков жизни где-то еще, запечатывания внутри гигиеничного, радужного концептуального мирка. Он строит мир, в котором абсолютно ничего не остается на волю случая; в котором все, что он видит вокруг себя каждый час каждого дня, есть отражение никого и ничего иного, как самого Принса. Ко времени таких релизов, как «3121» 2006 года, мы все снова остаемся снаружи и с завистью заглядываем внутрь, носом прижавшись к оконному стеклу со вкусом обставленного жилища Принса, глядя на непрекращающуюся вечеринку внутри и на его суперкрутых голливудских приятелей. То, что когда-то было мечтой о более счастливом сообществе (порой о чернокожем, порой об алхимическом слиянии всех наших цветов), свелось теперь к известной истории: я получил свое, братан, а ты иди-ка к черту. Некоторые фанаты утверждают, что «3121» – это возвышенная библейская аллегория, но я этому не верю. (Мы десятилетиями мирились с такими вещами от Принса: каждый раз, когда он выступал с новой духовной парадигмой, он менял правила игры, все переворачивал, задавал новую партийную линию, в которой было мало убедительных деталей, но сполна бледненького утопического блеска.) Сочетание интерьерных снимков в стиле журнала Elle Decoration, сделанных в его лос-анджелесском доме, и фотографии с обложки альбома, где Принс стоит лицом к стене с выведенными на спине цифрами «3121», делает его похожим на своего же собственного тюремщика в роскошном варианте домашнего ареста. Принцип удовольствия «Пейсли-парка» («Улыбка на их лицах говорит о глубоком внутреннем спокойствии»[125]) превратился в жесткую директиву, предписывающую круглосуточный гедонизм. Принс играет в доме Принса: музыка Принса, декор от Принса, полезные закуски по выбору Принса. (Клянусь: он даже поставил в «Пейсли-парке» штрафную матерную банку.) Весь день до последней секунды и все вокруг до последней детали – запахи, кольца для салфеток, канцелярские принадлежности ручной работы – было устроено согласно его решениям. Вот небольшой, отрезвляющий взгляд на то, каково могло быть замужем за Принсем: абсолютно все, включая даже ваше собственное удовольствие, происходило в соответствии с задумкой, по плану и под наблюдением его величества.

12

Книга Мэйт Гарсии «Самый красивый: Моя жизнь с Принсом» («The Most Beautiful: My Life With Prince») – это самое близкое к правдоподобному портрету Принса в его частной жизни, что у нас есть. Но даже здесь он светит нам лишь издали, как квазар, и трудно различить очертания чего-то похожего на истинный внутренний мир. Присутствует некий эффект колибри: он постоянно настолько занят, что за этим вечным движением не выходит ничего рассмотреть и понять, почему он ведет себя определенным образом или принимает решения, которые принимает. Трудоголик, который без конца пишет песни о том, как он якобы любит развлекаться. Перфекционист, который выпускает слишком много не особо качественных вещей. Гарсия описывает определенные привычки, бзики, навязчивые идеи Принса, но нам так и не удается ощутить в тексте его личностное присутствие – и причина, похоже, в том, что самой Гарсии это тоже так и не удалось. «Как его жена, я подобралась к нему ближе, чем как просто девушка, но… в какой-то момент и меня остановила табличка „Не входить“».