Изгнанник

– Внутри у нее бушует буря, – прошептала слепая. – Она ведет борьбу с самой собою и должна быть очень осторожна, иначе ее душа разорвется на части.

И снова перед мысленным взором Ренн возник образ Торака, но на этот раз она увидела, как он стоит на каком-то черном берегу и лицо у него настолько дикое, что она с трудом его узнала.

И снова холодные пальцы слепой «уцепились» за этот образ.

Невероятным усилием воли Ренн оттолкнула от себя мысли о Тораке и постаралась полностью сосредоточиться на Повелительнице Змей. Почти сразу та искра ненависти, что дремала в ее душе, вспыхнула и разгорелась в жаркое пламя. И Ренн, думая в эти мгновения только о костре ненависти, услышала, как слепая девочка тихонько вздохнула.

Ренн вздрогнула и открыла глаза.

Ананда спросила приглушенным голосом:

– Ну что насчет изгнанника? Они с ним заодно?

– Нет, – шепотом ответила ей слепая, – но прочно с ним связаны. Один кровно, а вторая – душою.

Ананда нахмурилась:

– Ну, это не преступление. Придется нам их в Лес отослать.

– Нет! – вскричали разом оба близнеца. – Они нужны озеру! Озеру нужна сила этого юноши и могущество этой девушки! Ему это необходимо, чтобы сразиться с тем ужасом, что приходит в ночи!

Маленькая колдунья повернулась к Ренн и посмотрела на нее своими незрячими глазами:

– Тебе знаком этот ужас. И у тебя есть силы, чтобы с ним сразиться. Однако же ты его боишься. Но почему? И почему ты страшишься собственного могущества?

Йолун изумленно уставился на Ренн:

– Так ты что, тоже колдунья?

Ренн отрицательно покачала головой, но промолчала.

– Скажи! Скажи! – требовали близнецы.

Но Ренн молчала, снова чувствуя, как холодные пальцы маленькой слепой «ощупывают» ее мысли, проникают в глубину ее души, выискивая самые потаенные, самые сокровенные тайны.

«Нет!» – мысленно вскрикнула она и попыталась освободиться, но все те же водоросли держали крепко.

И в отчаянии она вновь мысленно обратилась к ненавистному образу Сешру и вдохнула жизнь в почти угасший костерок гнева, и крошечное пламя яростно вспыхнуло вновь. И тут же все жилище охватил пожар…

Слепая девочка вскрикнула.

Ее брат упал навзничь.

А Ренн почувствовала, как водоросли опали, выпустили ее из своих объятий и скользнули в глубины озера.

Маленький колдун осторожно сел и сказал Ананде:

– Пусть они ходят, где хотят. Дайте им одежду и нашу, озерную, еду. И пусть они отправляются на восток.

Йолун вскочил.

– Нет! Не бывать этому! – в гневе закричал он.

– Но, Великий Колдун, – удивилась Ананда, – ты совершенно в этом уверен?

– Мы видим, как они идут на восток, – бормотал мальчик, слегка задыхаясь, – на восток, на восток, к ледяной реке… И она все-таки воспользуется своим могуществом! А он ей поможет. Они найдут то, что ищут…

– Нет! – снова запротестовал Йолун.

– Отпустите их, – приказал мальчик уже более твердым тоном. – Если они совершат ошибку, озеро их накажет. Оно заберет их, и вам останется лишь отыскать их кости в Заливе Утраченных Вещей: вода будет перекатывать их там.

Йолун просто посинел от злости, точно грозовая туча; Ананда выглядела совершенно растерянной.

Ренн, вся дрожа, собралась уже ползти к выходу, когда слепая девочка вдруг снова схватила ее за руки. Ренн попыталась вырваться, но тонкие костлявые пальчики, стиснувшие ее запястья, оказались очень сильны.

– Остерегайся холодного красного огня! – выдохнула маленькая колдунья. – Остерегайся озера, которое убивает!

Ренн вырвала руки и, почти теряя сознание, выбралась из хижины.

Глава 20

– Почему они нас отпустили? – спросил Бейл. – Что-то уж больно легко вышло. Не нравится мне все это!

Ренн не ответила. Беседа с колдунами-близнецами совершенно лишила ее сил, она даже думать боялась о том, что еще они могли прочесть в ее мыслях.

Их с Бейлом снова отвели в хижину Ананды и оставили там одних. Через некоторое время туда заглянул Йолун и, мотнув головой в сторону Бейла, прорычал:

– Выходи! Мне велели обеспечить тебя припасами и одеждой, подходящей для озера.

Ренн тоже встала и хотела последовать за Бейлом, но Йолун остановил ее:

– А ты останься! О тебе позаботится кто-нибудь из женщин!

Ренн вскоре стало ясно, что Йолун далеко не единственный из тех, кому не нравится, что чужаков отпускают на свободу, да еще и снабжают всем необходимым. Та же Дирати хоть и принесла ей новую одежду, но в глаза смотреть по-прежнему не желала, а одежду просто бросила на циновку.

– Твоя жалкая оленья шкура тебе здесь не понадобится, – надменно заявила она. – Она станет слишком тяжелой, если намокнет, и слишком жесткой, когда высохнет. Надевай нашу одежду. – Она указала на короткие, до щиколоток, узкие штаны из мягкой лосиной шкуры и безрукавку, искусно сплетенную из волокон осоки. – А уж перья своего покровителя сама как-нибудь пришьешь!

Дирати умолкла, неприязненно поглядывая на Ренн. Та быстро переоделась и срезала с куртки перья ворона, чтобы позже пришить их к новой одежде. Но когда она попыталась поблагодарить Дирати, молодая женщина так и шарахнулась от нее.

– Что с тобой, Дирати? – удивилась Ренн. – Что плохого я тебе сделала?

Дирати поджала губы: