Изгнанник

Они вышли на поляну. Здесь ручей оказался запружен ветками и стволами небольших деревьев. Коричневые лужицы и озерца стояли среди обглоданных пней. На берегу виднелись горы щепок. В воздухе остро пахло древесным соком.

– Бобры! – в один голос воскликнули друзья.

Бейл усмехнулся, усмехнулась и Ренн, обоим стало немного легче. Если Тайный Народ допустил на свой остров бобров, так, может, и Торак…

И снова раздалась трель одинокой горихвостки.

Ренн так и застыла.

– Торак? – негромко спросила она. – Это ты?

Бейл удивленно поднял брови, и она объяснила ему, что таким сигналом они с Тораком раньше частенько пользовались.

Снова пропела горихвостка. Лес напряженно затих. Сердце Ренн бешено билось.

– Может, дело в нашем оружии? – тихо спросил Бейл. – Может, он нас остерегается?

Ренн уставилась на него:

– Только не нас!

– Ренн, послушай, он ведь долго был изгнанником. Давай отложим оружие в сторону и зайдем поглубже в Лес. Если это действительно Торак, он ни за что на открытую поляну не выйдет.

Прислонив свои луки к пеньку, они углубились в Лес.

– Торак! – еле слышно выдохнула Ренн, обращаясь к настороженно прислушивающимся соснам.

– Мы пришли, чтобы помочь тебе, – шептал Бейл.

Они прошли совсем немного и вдруг за большим валуном увидели свое оружие, аккуратно разложенное на кустиках брусники, только лук Ренн висел на ветке березы.

– Не мог допустить, чтобы твой лук намок… Трава слишком сырая, – сказал Торак.

* * *

Но времени на радостные приветствия не было.

Торак, мотнув головой, велел им следовать за ним и направился прямиком в чащу.

– Надо зайти поглубже, иначе она нас заметит.

– Так она здесь! – в один голос воскликнули Ренн и Бейл.

– Там, на северном утесе, – нехотя буркнул Торак. – Сидит там, словно в орлином гнезде, и наблюдает за всем. Но вряд ли она рискнет углубляться в Лес – из-за волков.

У Ренн по коже поползли мурашки.

– Так ты действительно ее видел?

– Мало того, она меня сюда и притащила. Она думала, что я стану помогать ей. А я… удрал.

– Как же тебе это удалось? – спросил Бейл.

Торак насупился:

– Ну… даже Повелительнице Змей иногда нужно спать.

– Хотя и недолго, – заметила Ренн.

Торак промолчал. Он казался очень напряженным, замкнутым и каким-то неулыбчивым и все время оборачивался и прислушивался: нет ли погони. И взгляд у него был больной. Ренн понимала, что это говорит о постоянном недосыпе и плохом питании. Но особенно больно ей стало, когда она заметила, что Торак больше не носит подаренный ею браслет из рябиновых ягод.

А еще она вовсе не была так уж уверена, что он рад их видеть. И понятия не имела, что он сейчас чувствует. Но старалась не думать о том, что он кажется ей… совсем чужим.

Да и выглядел Торак теперь совершенно иначе! Когда он уходил со стоянки племени Ворона, это был худенький, кожа да кости, мальчик, а теперь он стал почти таким же высоким, как Бейл, и жилы у него на руках стали выпуклыми, как толстые веревки. На груди у него – там, где раньше была метка Пожирателей Душ, – Ренн заметила страшный шрам, и на плечах тоже имелись какие-то очень странные отметины. Он по-прежнему носил на лбу кожаную повязку; лишь она напоминала Ренн и о метке изгнанника, и о том, сколько ему пришлось пережить одному. Без нее.

Отыскав упавшую сосну, они спрятались за ее стволом и решили наконец передохнуть. Бейл вытащил из сумки с припасами утку, провяленную над костром, и разделил ее поровну. Торак проглотил свою порцию моментально, с жадностью волка. Ему явно не очень-то хотелось говорить о двух последних месяцах своей жизни, он сообщил лишь, что Волк теперь присоединился к какой-то волчьей стае. Бейл в свою очередь рассказал Тораку, как они с Ренн попали к людям из племени Выдры, как потом разбили лодку, но – к великому облегчению Ренн – не стал ничего рассказывать о ее попытках воспользоваться колдовством. Торак на Ренн вообще почти не смотрел и разговаривал в основном со своим сородичем Бейлом.

И когда наступила очередная затяжная пауза, Ренн, собравшись с мужеством, спросила:

– Значит, тебе все-таки удалось избавиться от метки Пожирателей Душ?

Торак кивнул:

– Да, вроде бы. Обряд я совершил, но не уверен, что это подействовало. И после этого я сильно заболел. Вроде как разум утратил.

– Болезнь души, – пробормотал Бейл.

– Ну, может, и так, – согласился Торак. – В общем, теперь мне уже лучше.

– Как же ты вылечился? – спросила Ренн.

– Не знаю. Просто вылечился, и все.

Зашелестели крылья, и Тораку на плечо уселся крупный ворон. Торак поморщился, заставил ворона снова взлететь и сказал ему:

– Я же просил тебя не делать этого!

Ренн и Бейл обменялись растерянными взглядами.

Второй ворон сел рядом на куст можжевельника. Торак дал каждой птице по кусочку мяса, и они, перелетев на ближайшее дерево, с подозрением поглядывали оттуда на пришельцев.

Ренн все это страшно удивляло. Вороны – птицы чрезвычайно осторожные, но с Тораком они вели себя совершенно по-свойски.

– Откуда они тут взялись? – спросил Бейл.