Изгнанник из Спарты

- Думаю, что нет, госпожа Хрисея, - медленно произнес он. - До сих пор боги были благосклонны к тебе. Я имею в виду то, что у тебя каждый раз в течение первых трех месяцев случается выкидыш, который, вполне возможно, спасает тебе жизнь. Принимая во внимание твое телосложение, узость твоих чресл и бедер, я нисколько не сомневаюсь, что попытка произвести на свет девятимесячного ребенка окажется для тебя роковой.

Аристон повернулся к врачу.

- Ты знаешь это наверняка, Офион? - спросил он. Офион тяжело вздохнул.

- Если бы ты был просто моим пациентом. Аристон, я бы,не задумываясь сказал “да”. Но ты еще и мой друг, и мои чувства к тебе заставляют меня быть полностью правдивым. Я не знаю этого наверняка. В искусстве врачевания никогда ничего нельзя знать наверняка. Если врач утверждает иное, значит, он лжет.

- Значит, значит, - прошептала Хрисея, - у меня все-таки есть надежда сохранить плод, родить живого ребенка и…

- Не все сразу, моя госпожа, - прервал ее врач. - Ну, что касается сохранения плода, то в этом сомневаться не приходится. Все, что для этого нужно, так это при первых признаках беременности лечь в постель и не вставать с нее все девять месяцев; главное - не ходить и не делать резких движений, связанных с физическими усилиями.

- Да благословит тебя Эсхил! - воскликнула Хрисея.

- Подожди. Сказав то, что я сказал, должен добавить, что не советую тебе этого делать. Для женщины столь хрупкой, с неразвитой фигурой, родовые схватки могут стать ужасным испытанием. Боюсь, что ребенок погибнет, прежде чем появится на свет; думаю, что и ты, скорее всего, не сможешь перенести такие роды.

- Но ведь ты только так думаешь, - с надеждой сказала Хрисея. - Ты же не знаешь этого наверняка.

- Да, ты права. Шанс у тебя есть. Крохотный шанс. Но ОЕ столь мал, что разрешить тебе воспользоваться им - значит фактически совершить убийство. Так что я настоятельно рекомендую тебе, моя госпожа, любой ценой избежать беременности. Ты обещаешь мне это?

- Нет, - холодно произнесла Хрисея.

- Почему же?

- Мой брат умер, не оставив наследника. У него не было сына, чтобы совершить погребальный обряд. И теперь я должна родить мальчика, его племянника, который и принесет жертвы богам. Иначе его тень будет вечно бродить меж двух миров, бездомная и неприкаянная.

- Клянусь Аидом, повелителем Тартара! - взорвался

Офион. - Я не желаю слушать весь этот вздор, моя госпожа! Аристон, мой бедный друг, выйдем на минуту! Они вышли во внутренний двор.

- Она одержима этой идеей, не так ли? - спросил лекарь.

- Да, - сказал Аристон, - с тех пор как Данай погиб при этом ужасающем разгроме у стен Сиракуз.

- Если он в самом деле погиб, - возразил Офион. - Ты не можешь быть полностью уверен в этом.

- Все пленные уже вернулись. Большинство из них не позднее, чем через семь месяцев после нашего поражения. Я как раз был в пещере Еврипида, когда они пришли, чтобы поблагодарить его.

- Поблагодарить? За что? - спросил врач.

- За свою свободу. В отличие от вас, афинян, сиракузцы знают цену гению. Они освободили каждого, кто знал хотя бы несколько строк, хоть один куплет, хоть что-нибудь из текстов Еврипида, написанных для хора; одним словом, все, что можно было бы запечатлеть на бумаге. Вот почему я уверен, что несчастный Данай погиб. Он знал наизусть тексты из Текубы”, “Гипполита”, “Андромахи”, “Электры”, “Медеи”. И если уж кого-то освобождать за знание стихов Еврипида, то именно его!

- Ну хорошо, - сказал Офион. - Аристон, у тебя есть наложница? Или какая-нибудь гетера на другом конце Аго-ры? Флейтистка? Хотя бы порна?

- Нет, - сказал Аристон.

- Я бы посоветовал тебе завести какую-нибудь женщину. Разумеется, твоей жене ничего серьезного не угрожает до тех пор, пока ее беременность не зайдет слишком далеко. Какой же я осел, что рассказал ей, как сохранить плод! Но имей в виду, что рожать ей опасно. Очень опасно.

Аристон печально улыбнулся.

- Я не принадлежу к тем сатирам, что не в состоянии сдерживать свои влечения, Офион, - сказал он. - Ну а бедная Хрис - что уж я буду притворяться перед тобой, друг мой, - очень мало меня привлекает в этом смысле. И Кб подумай, что она из тех немногих женщин, обуянных похотью. Она совершенно нормальна, то есть желание в ней нужно возбуждать нежностью и ласками, как и в любой

смертной женщине. Правда, теперь, когда ею завладела эта безумная идея…

- Я понимаю. Теперь она стала очень настойчивой - в этом плане?

- именно - так, - вздохнул Аристон.

- Тогда это усложняет дело. Очень усложняет. Женщина, одержимая желанием стать матерью, становится хуже всех Эриний, вместе взятых. Все, что я могу тебе посоветовать, - по по мере возможности избегать ее. Если уж тебе некуда деваться, принимай все обычные меры предосторожности. Ну а на случай, если ей все же удастся забеременеть, я дам тебе снадобье, которое ты подмешаешь ей в вино, и у нее вновь случится выкидыш. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы она достигла поздней стадии беременности. Ты понял меня?

- Да, - сказал Аристон, - я тебя понял.

- Ну тогда удачи тебе, старина, - сказал Офион и распрощался.