Изгнанники, или Топ и Харри

Тем временем стемнело. Над болотом повисла бледная пелена лунного и звездного света. В лесу слышались крики сов и писк летучих мышей. Охотники выбрали место для ночлега так, чтобы на них не могли внезапно напасть ни волк, ни рысь. Спать им не хотелось. Ранние ночные часы были самым приятным временем для разговоров.

– Твой новый мустанг, этот гнедой – прекрасный скакун, – начал беседу Харка.

– Голова моего брата занята мустангами. Где твой Чалый?

– Я застрелил его.

Могучий Олень почувствовал, что сейчас не стоит докучать Харке расспросами.

– И теперь ты все время думаешь о мустанге-призраке?

– Да.

– Хорошо. Пожалуй, я могу рассказать тебе историю этого мустанга. Она известна только людям нашего рода.

– Говори!

– Все началось прошлой весной, когда нам понадобились новые, хорошие мустанги. Наши разведчики, к которым я тоже принадлежу, выследили табун мустангов, пришедший к нам на север после таяния снегов. Это были необыкновенные, сильные и красивые лошади. Мы разделились. Один отряд во главе с Мудрым Змеем пошел в лес, чтобы построить в подходящем месте загон с высоким забором из толстых бревен. Другой, в том числе и я, начал преследовать табун. Но не как охотники, а как бы играя. Когда мустанги отдыхали, паслись и играли друг с другом, мы тоже устраивали скачки и резвились на лошадях. Мустанги с любопытством смотрели на нас и постепенно привыкали к тому, что мы всегда рядом.

Осторожно, чтобы не волновать вожаков, мы сопровождали табун много дней. Наконец вместе с ним мы оказались вблизи загона. И тут мы начали незаметно теснить табун. Мустанги не считали нас своими врагами, но и не подпускали к себе слишком близко. Этим мы и воспользовались, чтобы оттеснить их в загон. Ты знаешь, как мы устраиваем такие загоны? Мы делаем широкий вход – как огромную раскрытую глотку. Этот вход сужается. Как только мустанги забегают внутрь, в широкую круглую выгородку, вход в узком месте закрывается крепкими жердями. Нам удалось направить табун в сторону загона. И мы уже присматривались к мустангам, мысленно выбирая себе скакуна. Потом вечером у костра мы делились друг с другом своими наблюдениями. Говорили мы и о вожаке и не верили, что этого жеребца кому-нибудь удастся укротить. Это был великолепный буланый конь с темной гривой и темным хвостом. Ни один жеребец не мог сравниться с ним по силе, отваге и уму. И вот наконец пришел час, когда мы приступили к охоте. Взяв табун в полукольцо, мы с криками поскакали на него, и он бросился прочь, прямо к загону. Впереди – вожак. Я вместе с другими должен был закрыть узкий проход за табуном. Привязав коня снаружи к забору, я залез в узком месте на забор, чтобы в нужный момент спрыгнуть вниз и загородить выход жердями. Это надо делать очень быстро. Мустанги влетели в «глотку»… – Могучий Олень сделал паузу. – Харка, жаль, что ты не видел того, что произошло потом. Буланый вдруг понял, что это ловушка. Он встал на дыбы там, где вход сужался, и хотел остановить табун, кусал и лягал других жеребцов. Но те, перепуганные нашими криками, не хотели ему повиноваться. Началась такая битва мустангов, какой я еще никогда в жизни не видел. Табун напирал сзади, и перед этим натиском не смог устоять даже буланый, хотя он насмерть загрыз трех жеребцов. Его тоже загнали внутрь. Я спрыгнул вниз и вместе с другими перегородил жердями выход. Мы очень обрадовались своей победе… Потом наступила ночь. Мы разожгли костры вокруг загона, сидели у огня, болтали, смеялись.

– Вы выставили часовых?

– За кого ты нас принимаешь? Конечно, мы выставили часовых. Но даже те, кому не надо было в дозор, долго не ложились спать. Мы, юноши, то и дело влезали на забор и смотрели на мустангов, искали глазами тех, которых хотели потом отловить арканом.

– И что же стало с буланым?

– У него остались лишь небольшие ссадины и царапины. Я его узнал. Он стоял посреди загона, опустив голову, и почти не двигался, в то время как другие мустанги испуганно метались из стороны в сторону. Он только косил глазом и принюхивался. У него был такой странный, такой дикий взгляд, я не встречал такого ни у одной лошади. Я видел это в свете луны. Всю ночь я не спал и все наблюдал за ним. Но он так и не сдвинулся с места. На следующий день мы не стали трогать мустангов, и они постепенно успокоились. На второй день мы решили заарканить тех, что нам были нужны, а остальных отпустить. Днем я стоял в дозоре, а в полночь крепко уснул – как обычно спят после бессонной ночи. Мы проснулись на рассвете и стали готовиться к ловле отобранных мустангов. Я осмотрел табун.

– Ты хотел поймать буланого?

– Да. Но он исчез.

– Исчез?!

– Исчез. Я не буду расписывать тебе, что я почувствовал. Ты и сам можешь это себе представить. Я расспросил часовых. Они не заметили ничего необычного. Не стану повторять тебе и слов, которые я говорил часовым; это тебе тоже понятно. Но никакие слова не помогли – буланый мустанг как сквозь землю провалился.

– Что же было дальше? Вы узнали, как ему удалось выбраться из загона?