Изгнанные в облака

– Представь, что комбинация различных кислот формирует код, которому предстоит сформировать облик человека. Но как такое возможно? И размеры бровей, и размер мозга, и цвет волос, и несварение желудка, и мирриады других характеристик. Я уже тебе говорил, что мы – куча ученых не смогли воссоздать из исходных материалов даже одну клетку. Клетка – она словно Божественная печать. Она как антенна принимает информацию извне и, наполняясь ею, изливается жизнью.

Время от времени он останавливался, страдальческое выражение лица, сменялось у него холодной бледностью. Течение его уносило. Он продолжал идти вперед, опираясь на копье. Фью забралась мне на руки, а Зети взяла мой рюкзак.

– Мои дни сочтены, – старик выдохнул. – Но я не сдамся без боя.

Мы с Зети оглянулись.

– Пока мы дойдем, ропт, который возможно скрываются на берегу, вдоль гор нас увидит, – старик поморщился. – Стойте. Он ждал нас всю ночь в долине. Под утро он спит.

Мы повернулись, уже выходя из брода. Солнце еще не успело встать. И лишь заря начинала загораться на востоке.

– Сейчас вы побежите, а я пойду следом, вам понятно!

Я кивнул.

– Прошу вас профессор не отставайте, – всхлипнула Зети. – Давайте побежим.

Каждый шаг старика давался ему с трудом. Он побежал было, а потом упал. Я подбежал, чтобы поднять профессора.

– Вот, – сказал он. – Возьми на всякий случай.

– Что это?

– Мои чертежи, проекты, – он протянул свой блокнот в кожаном переплете.

Я кивнул и сунул себе за рубашку. – А теперь беги.

– Пойдем, – я увлек, плачущую Зети за собой.

***

Мы пошли вперед, как сказал старик. Сам он старался идти очень быстро. Боль на его лице сменилось светом, когда он взглянул на Фью. Девочка, примостившаяся у меня не спине, озиралась, высматривая своего деда.

– Беги, – крикнул старик, махнув рукой. – Не оборачивайся.

И тогда я побежал со всех сил. Ука бежал следом, балансируя и пытаясь удержать за спиной громадный рюкзак. Он оглядывался на старика. Тот начинал махать ему рукой и грозно замахиваться копьем. И лишь щенок, то бежал, то оборачивался и пытался бежать к старику. То вновь устремлялся за нами.

Темная тень всколыхнула отдаленный плес. Темная тень ропта выбежала из речной чащи и устремилась к нам. Ближе всего к нему находился старик, ковылявший по долине.

Мы оглянулись. Старик остановился и повернулся к ропту. Теперь старик стоял, оперившись о свою пику, и ждал своего врага. Спокойно и уверенно. Щенок остался стоять у ног профессора. Однако старик, увидев пса, угостил его пинком. Шопик взвизгнул и помчался за нами.

– Профессор, – крикнула Зети.

– Не кричи, – вздрогнул я. – Мы должны бежать.

Я побежал, так как не бежал никогда, увлекая плачущую Зети. Словно и не нет у меня на руках маленькой девочки. Фью протянула руки к профессору, отставшему далеко позади.

– Дедушка, – крикнула она. – Отпусти меня идиот.

Отчаянье сквозила в ее голосе.

– Дедушка.

Заветная чаща не приближалось. Заливаясь потом, я оглянулся. Зети с трудом волочила мой рюкзак. Ука наклонившись под тяжестью груза, почти нагнулся до земли.

– Бросайте рюкзаки, – крикнул я. – Немедленно, бросайте.

Девушка и мальчик повиновались и затем побежали. Очень скоро настигли меня, и мы побежали втроем. А Фью смотрела вдаль, в сторону своего дедушки. Она тянула к нему руки и плакала. Слезы сироты, обретшей и потерявшей за одну ночь дедушку, капали мне на грудь и затекали за спину. А я продолжал бежать.

***

Старик смотрел, как приближается его враг. Затем он повернулся и увидел нас возле чащи и еще раз махнул рукой. Враг не торопился. Увидев, что старик не убегает. Ропт также позволил себе перейти на медленный шаг. Все ярче становилось спина профессора, подсвечиваемая восходом.

Чудовище оказалось не так велико. В три человеческих роста. Короткие ноги относительно туловища, но при этом – очень проворно.

Старик стоял, упершись о пику, гордо вскинув подбородок. Он, держу пари, улыбался. Он собирался продать себя подороже.

Брезент слетел с самолета, скомкав, я бросил его оземь. Мы хлопнули дверью самолета и переглянулись.

– Ты взлетаешь? – спросила Зети, обняв Фью позади. Пес забрался в самолет, едва мы открыли дверь. Ука сел впереди. Он словно бы хотел что-то сказать. Но не мог, щурился и закрывал лицо руками.

– Да, – я повернул ключ. Мотор взревел. Винт начал вращаться.

Мне очень хотелось повернуть голову и посмотреть, как профессор принимает свой последний бой. Но я одернул себя. И лишь когда мотор завелся, я позволил себе оглянуться.

Старик так и не дрогнул. Он дождался ропта, а потом отбежал в сторону, выставив вперед пику. Ропт атаковал профессора, но… промахнулся. Старик сражался и наносил удары.

Вот он пронесся мимо ног ропта, вот оказался позади. Удары пикой неплохи. И будь ропт уязвимым созданием из плоти, то наверняка бы сейчас начал поливать ливером. Но скорее всего это лишь гулкие удары по чему-то неземному. Гулкие удары без надежды на какой-то ущерб.